Первые попытки научного обоснования стратегии и тактики обуздания толп, выработки технологий управления ими можно найти уже в трудах родоначальников социальной психологии и социально-психологического подхода к социально-массовым явлениям (Г. Лебон, Г. Тард, Н. К. Михайловский, З. Фрейд).
С точки зрения французского мыслителя Густава Лебона («Психология народов и масс»), для психологии толп основной моделью социальных действий и реакций является гипноз. Вождь же – это своего рода эпицентр, от которого исходит первая волна гипнотического воздействия на превращенных в подобие «сомнамбул» участников коллективного действия (восприятия) .
Тогда ключевое значение для управления массами, толпами, в соответствии с моделью Лебона, имеет: 1) подбор вождей демократического типа, способных контролировать настроение толп, не дожидаясь, пока «улица» сама выдвинет лидеров-разрушителей; 2) овладение этими «вождями» знаниями характера толпы и принципами управления ею.
С. Московичи выделяет ряд принципов, лежащих в основе «психологии масс» Лебона, которые должен учитывать лидер при воздействии на массу (толпу):
1) массы, какова бы не была их культура, доктрина или социальное положение, нуждаются в поддержке вождя, который пленяет их как гипнотизер своим авторитетом;
2) критический ум, отсутствие убежденности и страсти являются двумя препятствиями к действию. Внушение может их преодолеть, поэтому пропаганда, адресованная массам, должна использовать язык аллегорий – энергичный и образный, с простыми и повелительными формулировками;
3) начинать какую-либо коллективную деятельность по образцу индивидуальной (обращаясь к разуму, а не к чувствам и воображению), воздействовать на толпу с помощью рациональных аргументов – бесполезно и даже опасно. Именно это делает массу апатичной вместо того, чтобы ее мобилизовать. Искусство управлять массами – это искусство управлять их воображением. Оно может опираться на какую-то высшую идею (революции, родины, свободы, равенства, демократии и т. п.), которую внедряют и взращивают в сознании каждого человека-массы путем повторения, пока не внушат ее. Впоследствии она превращается в коллективные образы и действия .
Таким образом, основной технологией управления настроением и действием толпы в классической «психологии масс» признается технология коммуникации лидера («вождя») с массой, основанная на учете иррационального характера последней.
Начало формирования в СССР, а затем и в современной России научных школ, занимающихся анализом стихийного массового поведения и разработкой технологий управления им, вероятно, следует отнести к началу 1970-х годов, когда, после многолетнего «табу» на социально-психологические исследования, в Институте общественных наук при Международном отделе ЦК КПСС появилась первая в СССР кафедра общественной психологии во главе с профессором Ю. А. Шерковиным. Опираясь на анализ зарубежной литературы по социальной психологии, доступ к разработкам зарубежных спецслужб, собственные наработки и практический опыт, членами кафедры был подготовлен спецкурс, в котором рассматривались закономерности поведения людей в толпе, взаимозаражения, распространения слухов и, что для нас здесь наиболее важно, эффективные техники управления массовыми процессами.
Сегодня теоретико-технологический опыт данной школы, помноженный на авторские разработки и анализ социально-психологической проблематики, представлен наилучшим образом, как нам представляется, в трудах видного российского философа и социального психолога А. П. Назаретяна, в особенности в его работе «Психология стихийного массового поведения».
А. П. Назаретян выступает против сложившихся, в том числе в чиновничье-управленческих кругах, предрассудков по поводу «непредсказуемости» и «неуправляемости» толп, отождествляемых с социальным беспорядком, хаосом. Он исходит из двух значимых для понимания стратегии управления толпами методологических принципов:
1) «чем хаотичнее система, тем более простым закономерностям она подчиняется»;
2) «иллюзия неуправляемости появляется тогда, когда мы с простой системой пытаемся обращаться как со сложной, а в итоге наши действия оказываются бесполезными» .
Однако, несмотря на то, что в стихийном массовом поведении, в толпе реализуются более примитивные механизмы и закономерности, нежели в организованных группах, а участник толпы доступен для элементарных манипулятивных воздействий, – все это не отменяет необходимости изучения механизмов влияния на толпу и практических «тактик» не только (и не столько) для ученых, сколько для субъектов управленческой деятельности – политиков, правоохранителей, организаторов массовых мероприятий.
Толпа квалифицируется А. П. Назаретяном как скопление людей , не объединенных общностью целей и единой организационно-ролевой структурой, но связанных между собой общим центром внимания и эмоциональным состоянием, как социальный агрегат (неструктурированное множество индивидов) .
Важнейшим типовым механизмом толпообразования является «циркулярная реакция» (эмоциональное кружение) – взаимное заражение индивидов, передача эмоционального состояния на психофизиологическом уровне контакта между организмами (массовая зевота, смех, ярость, панический страх и т. д.). В ходе эмоционального кружения стираются индивидуальные различия, временно снижается роль личного опыта, ролевой идентификации, даже здравого смысла и индивид чувствует и реагирует «как все». При этом, как отмечает автор, происходит эволюционная регрессия: актуализируются низшие, филогенетически более примитивные пласты психики. Повышаются восприимчивость членов толпы к внутренним импульсам данной толпы, при снижении восприимчивости к импульсам извне, усиливаются барьеры против всякого рационального довода : логические аргументы могут оказаться тогда не только бесполезными, но и опасными как для их автора, так и с точки зрения развития ситуации, роста агрессивности и деятельной активности толпы. Так, П. А. Сорокин рассказывает о своей неудачной попытке переубедить солдат и матросов, возбужденных льстиво-эмоциональной речью Л. Д. Троцкого у Таврического дворца в Петрограде. Анализируя причину этой неудачи, Л. Г. Почебут отмечает, что в то время как В. И. Ленин и Л. Д. Троцкий говорили короткими, хлесткими, емкими фразами-лозунгами, воздействовавшими на чувства , наделяли толпу эпитетами «гордости и славы русской революции», «вершителей судеб страны и мира», П. А. Сорокин наивно пытался воздействовать на рассудок толпы, на логику, вскрывать причины и последствия действий толпы . В итоге, в ответ на призывы оратора к разуму и логике, «толпа ревела, угрожала, потрясала кулаками» .
Для понимания смысла и направленности технологических воздействий на толпу большое значение имеет в концепции А. П. Назаретяна его классификация, предполагающая выделение толп:
окказиональных (от англ. occasion – случайность), т. е. случайных скоплений людей, собравшихся поглазеть на неожиданное происшествие (для сравнения, в нашей работе рассматривается аттрактивная толпа, в основе возникновения/существования которой лежит коллективное восприятие [события, зрелища], внимание к некоторому «фокусу» взаимодействия);
конвенциональных – с преобладанием направленного интереса (собрания людей по поводу заранее объявленного события: матча, митинга, концерта) и готовностью участников мероприятия следовать некоторым предписаниям (конвенциям);
экспрессивных – ритмически выражающих определенную эмоцию: радость, энтузиазм, возмущение (слаженное скандирование, танцы и т. п.), включая, как свои крайние формы, толпы экстатические ;
действующих, подразделяющихся на:
а) агрессивные, эмоциональной детерминантой которых является агрессия, ярость, злоба;
б) панические, объятые ужасом, стремлением каждого участника толпы избежать реальной или воображаемой опасности;
в) стяжательные, агрегаты людей, вступивших в неорганизованный конфликт за обладание какой-либо ценностью, когда доминирует жажда обладания, жадность;
г) повстанческие , отличающиеся социально справедливым характером возмущения.
Главным свойством толпы, наиболее важным в практически-прикладном плане, является, согласно А. П. Назаретяну, ее превращаемость, т. е. способность превращаться из одного вида в другой (как спонтанно, так и по умыслу вожаков толпы, либо, напротив, представителей власти, сил правопорядка). Так, в ходе футбольного матча, рок-концерта конвенциональная толпа зачастую превращается в экспрессивную, а затем и агрессивную либо стяжательную и паническую (в случае возникновения опасности – драки, пожара, плохой организации, например, слишком узких проходов на выходе с мероприятия). Однако, с помощью ряда приемов возможна трансформация наиболее опасных видов толпы в более «безобидные», применительно к конкретной ситуации. На этом свойстве превращаемости в значительной степени базируются технологии и приемы управления толпами.
Важным, с точки зрения разработки стратегий воздействия на толпу, является и деление последней по параметрам пространственной и эмоциональной неоднородности на плотное «ядро» , где аккумулируется активность вожаков и «эмоциональное кружение» и более разреженную «периферию» , где проявляются свойства скорее окказиональной толпы «зевак». Соответственно, воздействие на толпу извне нацеливается на ее периферию, с целью переключения внимания и отсечения от толпы ее потенциальных членов, а воздействие изнутри обращено на ядро, с гипертрофированными в нем внушаемостью и реактивностью .
Приемы управления толпой изнутри связаны с намеренной трансформацией наиболее опасного ее подвида – толпы агрессивной, в другие подвиды – паническую, стяжательную, окказиональную (любопытствующую) с помощью специально внедренных в ядро толпы агентов-«провокаторов».
Воздействие на толпу извне , как уже отмечалось, прежде всего, направлено на ее периферию с целью отвлечения значительной части массы, раздробления подпитывающей агрессивное «ядро» периферии на ряд окказиональных (любопытствующих) и/или стяжательных толп. Для этого требуется переключение внимания толпы на другой объект (другие объекты): искусственно спровоцированную аварию, трансляцию футбольного матча или выступлений популярных артистов на большом табло или через радиодинамики, дешевую продажу дефицитных товаров (распространение слуха о таковой) и т. п.
Плодотворным оказывалось не раз и применение технологии трансформации агрессивной (аритмичной) толпы в ритмическую, экспрессивную с помощью умело подобранных музыкальных ритмов (в стиле рока, твиста или шейка для агрессивно настроенной массы, марша или гимна в случае опасности формирования панической толпы).
Представитель санкт-петербургской школы социальной психологии Л. Г. Почебут дополняет «географию толпы» схемой ролевой дифференциации людей в толпе, выделяя следующие подгруппы: 1) зачинщики или организаторы толпы; 2) агрессоры – члены толпы, действующие наиболее активно и агрессивно; 3) последователи – люди, подражающие «агрессорам»; 4) любопытные; 5) обыватели – люди, случайно попавшие в толпу. Именно «агрессоры» являются индукторами заражения членов толпы определенными настроениями, подражания действиями . В соответствии с таким пониманием функциональной дифференциации толпы, именно на потенциальных / действующих «агрессоров» должны быть направлены внимание и действия организаторов массовых мероприятий, сил правопорядка, с целью изоляции группы «агрессоров» от массы, нейтрализации их вербальной и невербальной активности.
Еще один ряд приемов воздействия на толпу и ее отдельных членов связан с выявленным уже классиками социально-психологической школы (Г. Лебон, Г. Тард, Н. Михайловский и др.) ростом тенденции к анонимности действий индивидов в толпе, к «коллективной безответственности» и деперсонализации. Приемы, направленные на разрушение толпы, соответственно, ориентированы на деанонимизацию индивидов (персонализацию их ответственности за беспорядки, преступления). Деанонимизация может опираться на действительную или имитируемую публичную фиксацию происходящего (хорошо заметными камерами слежения на зданиях, охраняемыми группами кинорепортеров, снабженными записывающей техникой, фотоаппаратурой работниками правоохранительных служб и т. д.). Участник массового действия, убежденный, что за ним следят, его действия фиксируют, становится менее склонным к противоправным действиям, которые отныне уже не могут быть прикрыты завесой «коллективной безответственности»; осознание перспективы персональной ответственности за «грехи» может вести к рационализации действий и дистанцированию от данной агрессивной толпы значительного числа ее потенциальных участников.
Важной стратегией воздействия на членов формирующейся (а в ряде случаев и действующей, в особенности панической) толпы являются коммуникативные манипуляции, направленные на придание действиям людей осмысленного, целенаправленного характера, на возвращение индивидов из сомнамбулического состояния частицы толпы, безвольного объекта , в состояние субъекта деятельности, принимающего решения и ответственного за них (индивидуализация, связанная с приданием целесообразности спонтанным действиям участников толпы).
Анализируя субъективные механизмы формирования панической толпы, А. П. Назаретян отмечает, что паника возникает тогда, когда ситуация для индивида неожиданна и необычна, ему неизвестны способы преодоления опасности, план действий, и он видит себя пассивным объектом событий. Однако при наличии знаний и программы действий (или иллюзорной убежденности в таком наличии) человек чувствует себя активным субъектом, внимание переключается со страха, боли, «ступора» на решение предметной задачи . В истории известны случаи, когда благодаря находчивости лидеров, полководцев удавалось останавливать панические толпы и избегать больших жертв и военных поражений. Так, маршал наполеоновской армии М. Ней во время панического бегства с поля боя его армии послал к войскам адъютанта с приказом, чтобы солдаты пробежали без остановки ровно 10 километров. После получения данного приказа войска пробежали еще некоторое расстояние, затем пришли в себя и восстановили боеспособность. А. П. Назаретян комментирует это следующим образом: антиволевым действиям солдат было неожиданно возвращено качество произвольной планомерности, что оказалось фактором отрезвления, восстановления ролевой структуры подразделений . Следует отметить, вероятно, как закономерность, что в случаях, когда толпа, в особенности паническая, ранее представляла собою организованную группу (например, армейское подразделение, действовавшую по заранее спланированному сценарию демонстрацию сторонников определенных идеи, лидера), тогда последнее обстоятельство может облегчать процесс обратной трансформации, запускаемый, как правило, авторитетным лицом, лидером, противопоставляющим свою волю безвольности индивидов в массе.
Паническая толпа является второй, вслед за толпой агрессивной , наиболее социально опасной разновидностью толп. В паническую толпу объятых ужасом и парализующим волю и интеллект инстинктом самосохранения лиц (что, чаще всего, ведет к последствиям, противоположным этому самосохранению) могут трансформироваться не только любые из названных в приведенной выше классификации толп – окказиональная, конвенциональная, агрессивная, стяжательная, повстанческая, – но и организованные группы (армейские подразделения, производственные коллективы, организованные шествия и т. п.) и даже атомизированные индивиды, порознь получившие единообразную информацию, сигналы об опасности, покидающие в поисках спасения свои жилища и составляющие, в итоге, паническую толпу (индивидуальная паника). Об опасности панических действий индивидов в толпе свидетельствуют данные о погибших и искалеченных во время подобных происшествий. Так во время известных событий на «Ходынке» (Ходынском поле близ дореволюционной Москвы) 18 мая 1896 года собравшаяся масса людей претерпевала последовательные превращения: конвенционально-окказиональная – стяжательная – паническая толпа (после начала давки и первых случаев гибели людей мобилизовался инстинкт самосохранения, что в условиях скученности лишь усугубило ситуацию). В итоге погибли почти 1400 человек, примерно столько же были серьезно искалечены. По похожему сценарию развивались события 6 марта 1953 года на похоронах И. В. Сталина. Из событий последнего времени на слуху массовая паника и гибель людей в Багдаде 31 августа 2005 года, в ночном клубе «Хромая лошадь» в Перми 5 декабря года, в давке на музыкальном фестивале в немецком Дуйсбурге (ФРГ) 25 июля 2010 года.
Анализируя возможности противодействия панике, следует иметь в виду несколько групп факторов ее порождения:
1) социальные , связанные с имеющейся в обществе напряженностью, вызванной происходящими или ожидаемыми (часто мнимыми) бедствиями: экономическими (дефицит продовольствия, обвал курса валюты, дефолт и т. п.), политическими (начало войны, поражение в ней, государственный переворот, националистические погромы), природными (пожар, разлив рек, цунами, землятресение, внезапный сильный дождь и др.);
2) физиологические , способствующие снижению уровня индивидуального самоконтроля (алкогольное или наркотическое опьянение, голод, усталость, переохлаждение/перегрев организма ввиду плохой организации мероприятия и погодных условий);
3) общепсихологические, связанные с недостатком информации о возможных опасностях и способах противодействия им, появляющиеся в таких состояниях, как испуг, удивление, ощущение неожиданности происходящего, оторопь;
4) социально-психологические и идеологические, коренящиеся в низком уровне групповой сплоченности, отсутствии значимой интегративной цели, эффективных и легитимныхлидеров (в толпе, или слабо интегрированной группе для возникновения паники порой оказывается достаточно даже смехотворной или мифической опасности);
5) гендерно-возрастные, связанные с тем, что панике легче поддаются (а часто и являются ее источниками и распространителями), ввиду особенности психического склада и низкого порога возбудимости, женщины и дети, обладающие к тому же модуляциями голосов высокой частоты, угнетающе действующих на психику окружающих .
В формировании и существовании панической толпы существуют моменты, которые могут быть использованы для ликвидации паники или снижения ее уровня. Это, в частности, так называемый психологический момент , короткий отрезок времени, следующий за шокирующим стимулом, когда индивиды в массе переживают состояние психологического ступора, «оторопи» и готовы подчиниться первому сильному импульсу, в том числе исходящему от сохранившего самообладание лидера, инициативного участника массового мероприятия, намеренно внедренного специалиста-агента. Кристаллизацию панической толпы в этот момент может блокировать другой шокирующий стимул (выстрел, неожиданный приказ), волевое воздействие вождя, «привычное стимулирование» (например, исполнение национального гимна) .
При анализе «толпы панической» стоит выслушать и доводы психоаналитической школы З. Фрейда. Анализируя сущность трансформации различных толп в толпу паническую и стратегию противодействия панике на базе фрейдистской теории, С. Московичи отмечает следующее: во-первых , паника, быстрота, с которой она распространяется, представляет собой по существу «нарциссическую инфекцию», мгновенное разрушение идентифицирующих связей между людьми и мобилизацию любви к себе, заботы о спасении собственной персоны любой ценой; во-вторых , в такой ситуации недостаточно успокоить людей, дать им «ясные» указания, чтобы заставить их вести себя разумно; только восстановление идентичности, воссоздание структуры толпы с помощью твердого управления поможет достичь этого . Комментируя эти тезисы, следует признать наиболее важным в них целевую установку, императив демассифицирующего воздействия: отказаться от утопических планов трансформации панической толпы в собрание осознанно действующих индивидов или организованную социальную группу, сосредоточение усилий на восстановлении структуры толпы, в которой преобладают процессы идентификации, единения с другими людьми, но, желательно, не на базе экспрессивно-агрессивной эмоциональности.
Интереснейший материал для осмысления проблематики толпообразования и управления толпой содержится в работах современного американского социального психолога Стэнли Милграма. Так, особенности трансформации психики человека в толпе он объясняет при помощи понятия «перегрузка», которое обозначает неспособность нервной системы обрабатывать данные, поступающие из внешней среды, в случае если их чрезмерно много (именно такая ситуация возникает в толпе, когда приходится анализировать действия десятков и сотен окружающих людей). При «перегрузке» вступают в действие процессы адаптации, деформирующие традиционное ролевое поведение, отношение к социальным нормам, когнитивную сферу индивида. С. Милграм выделяет пять видов когнитивных реакций на «перегрузку», из которых наиболее важными представляются следующие:
Перегруженная когнитивная система перекладывает часть нагрузки на другого участника взаимодействия, например, лидера;
Интенсивность входящей информации снижается с помощью фильтров таким образом, что допускаются только поверхностные формы взаимодействия между индивидами .
Таким образом, уже сам факт скопления людей в большие массы является, в соответствии с моделью С. Милграма, предпосылкой формирования толпы, понижения когнитивного потенциала индивидов, «переадресовки» активности и инициативы лидеру и/или окружающим.
Проведенные С. Милграмом эксперименты позволили установить ряд закономерностей толпообразования. Так, было выявлено, что, во-первых, притягательность толпы и степень интенсивности ее роста зависят от численности данной толпы; во-вторых, притягательная сила толпы зависит от характера «стимульного» события (чем ярче, интереснее событие, тем быстрее растет численность толпы). Выводы из этого, касающиеся технологии управления толпами, могут быть сведены к следующему:
1) деятельность, направленная на установление контроля над толпой и недопущение превращения последней в агрессивную либо паническую ее формы, должна быть ориентирована на дробление, сегментирование толпы, приостановление ее численного роста;
2) для нейтрализации сборищ окказионального или агрессивно-экспрессивного типов исходному стимульному воздействию должно быть противопоставлено большее по интенсивности искусственно созданное стимульное воздействие (событие), либо ряд таких воздействий (событий).
Переходя к обобщению, попытаемся выделить ряд принципов, правил, алгоритмов и способов воздействия на толпу безотносительно ее формам.
Первым стратегическим шагом является четкая идентификация социальной общности, с которой мы имеем дело: коллектив, организованная группа, аудитория, «летучая демонстрация» либо толпа. Если речь идет о толпе, то необходимо определить ее вид (подвид): окказиональная, конвенциональная, экспрессивная, действующая (агрессивная, стяжательная, паническая либо повстанческая). Такая идентификация является основой стратегии воздействия на данную общность, поскольку, вспоминая посыл А. П. Назаретяна, было бы наивным и неэффективным воздействовать на простую систему как на сложную, и наоборот, а по С. Московичи, «было бы глубоко ошибочным пытаться убедить и увлечь массы с помощью приемов, предназначенных для отдельных людей, подобно тому, как ошибочно было бы пытаться использовать для построения государственного бюджета те же правила, по которым строится семейный бюджет» .
От вида и характера объекта воздействия – общности – зависит и выбор средств этого воздействия. Так, например, в отношении «общественности», собравшейся с целью реализации диалога по спорной проблеме общественной жизни, наилучшими средствами воздействия оказываются вербальная коммуникация и рациональные аргументы, логические доводы, в то время как воздействие на индивидов в толпе, напротив, минимально связано с рациональной вербальной коммуникацией (сводимой к лозунгам, командам, эмоциональным призывам и лестным оценкам в адрес данной толпы). Здесь можно вновь вспомнить и тезис Ж. Бодрийяра о несовместимости масс и рациональной коммуникации: «массам предлагают смысл, а они жаждут зрелища». Итак, значимым общим правилом взаимодействия с массой в форме толпы является правило отказа от установки на рациональность коммуникации с ней и сведения вербальной составляющей к необходимо-минимальному уровню . Уместно упомянуть в этой связи следующее замечание С. Московичи: «Массы нечувствительны к рассудочным доказательствам, а любая дискуссия подрывает доверие к власти вождя. Они не стремятся знать правду – к счастью для него, поскольку его авторитет создан из тайн и иллюзий» .
Другим важным принципом взаимодействия с толпой является учет свойства ее превращаемости, т. е. способности к спонтанным или регулирумым превращениям из одного вида (подвида) в другой. Толпа радостная, праздничная при условии резких изменений ситуации (раздача дефицитных подарков, внезапный ливень, слух о террористе-смертнике и т. п.) способна спонтанно, даже без воздействия «уличных» вождей или провокаторов превратиться в стяжательную либо паническую толпу, с последующими жертвами и разрушениями. Типичным является трансформации толп болельщиков или зрителей поп/рок-концертов по схеме: конвенциональная – экспрессивная (экстатическая) – (стяжательная) – агрессивная (паническая). Поэтому сам факт формирования толпы в любой ее ипостаси должен рассматриваться властью, организаторами массовых мероприятий как сигнал к повышенной бдительности, непрерывному мониторингу состояния толпы, принятию мер профилактического характера (широкие проходы, организация контроля, «противопаниковые команды», «заготовки» для переключения внимания толпы и т. п.).
Как уже отмечалось, родоначальники социально-психологического подхода к социально-массовым явлениям (СМЯ), в особенности Г. Лебон, в качестве генерального способа влияния на толпу рассматривали воздействие на последнюю специально подготовленного, обладающего развитой интуицией лидера , «вождя». Однако, поскольку вожди-харизматики (да еще и требуемого, демократического типа) – большая редкость, «штучный товар» в человеческой истории, и вряд ли подготовка подобных лидеров может быть поставлена «на поток», полагаем, что нам стоит сосредоточить внимание на технологиях управления толпой, не зависящих от наличия в данное время и в данном месте лидеров-харизматиков, а основанных на знании и опыте, накопленных мировой и российской социальной мыслью в XX – XXI веках.
Анализ средств и способов воздействия на толпу далее связан с учетом цели воздействия. Поскольку толпа представляет собой социальный агрегат, а не группу, наши усилия преимущественно должны быть направлены на удержание толпы в рамках окказионально-конвенциональных и умеренно-экспрессивных (радостных, воодушевленных, подпевающих, танцующих) ее форм, а в случае паники – на восстановление идентичности и солидарности лиц, составляющих толпу. Попытки трансформации толпы в подобие социальной группы с последующей рационализацией взаимодействий представляется малопродуктивными ввиду таких характеристик толпы как ситуативность состава и повода к образованию, краткость существования во времени («здесь и сейчас»).
Воздействие на толпу предполагает развитие активности управляющего субъекта в двух направлениях:
1) влияние на психику индивида (что ограничивается происходящей в толпе деиндивидуализацией и синхронизацией психической активности и действий индивидов);
2) воздействия на толпу как целое, с учетом «географии толпы», различия доминирующих психических процессов в ее центре и на периферии.
Исходя из знания основных факторов трансформации толпы в ее наиболее социально опасные подвиды, профилактическая демассифицирующая деятельность органов власти, организаторов массовых мероприятий и сил правопорядка должна быть направлена:
а) на снижение напряженности путем принятия конкретных мер по стабилизации экономической, политической, экологической ситуаций, на активное информирование населения и формирование устойчивого оптимистичного общественного мнения;
б) на недопущение продажи и распространения в ходе массовых сборищ различного типа спиртных напитков, наркотиков, других дестабилизирующих психику индивидов препаратов; на организацию пунктов питания, рекреации, оптимизацию пространственно-временной среды мероприятия (иметь резерв площади, не «перенакапливать» массу; иметь несколько достаточно широких входов и выходов, позаботиться о возможной защите людей от перегрева на солнце, внезапного дождя; не затягивать чрезмерно время мероприятия);
в) на просветительскую деятельность, направленную на сохранение конвенционального характера собрания людей, на соблюдение элементарных правил поведения в толпе, в том числе в случае угрозы паники; возможное внедрение в толпу (группу) подготовленных агентов (групп агентов), способных противодействовать массовой истерии и панике, создание «противопаниковых команд», вооруженных мощной звукоаппаратурой и держащихся на расстоянии от толпы;
г) на подбор и подготовку лидеров, способных эффективно взаимодействовать с большими массами людей, влиять на настроение толпы в критических ситуациях; на то, чтобы «разбавлять» (а может, скорее, «сгущать», «цементировать») случайные агрегаты людей небольшими, но сплоченными коллективами, малыми группами; вспомним, что на первомайские и ноябрьские демонстрации «трудящихся» в бытность Советского Союза люди приходили в составе трудовых коллективов, студенческих групп, где каждый знал каждого, сохранялась нормативно-ролевая структура. Интуитивно, намеренно или случайно был применен правящими элитами в СССР такой подход к организации массовых мероприятий – не суть важно, но он явно способствовал, по нашему мнению, толпо- и паникоустойчивости подобных собраний людей;
д) на особый контроль за собраниями людей с преобладанием женщин (для успокоения близкой к панике толпы рекомендуется использовать низкие мужские голоса); на исключение или минимизацию участия детей в массовых мероприятиях с преобладанием лиц из более старших возрастных групп.
Профилактика толпообразования со стороны агентов политического управления должна, прежде всего, опираться на познание макрофакторов данного процесса. Анализируя последние, П. А. Сорокин, в духе ленинского учения о революционной ситуации, отмечал ряд причин революций и сопровождающих их охлократических эксцессов, роста толп и их удельного веса в социальной жизни. Первая причина заключается, по его мнению, в усиливающейся репрессии базовых «инстинктов» (по сути дела, Сорокин пишет о потребностях) населения: голод или его опасность, деспотические экзекуции, притупляющие инстинкт самосохранения, осквернение коллективных святынь, господство бедности и лишений на фоне благоденствия немногих, игнорирование достоинств большинства при незаслуженном преувеличении достоинств меньшинства и т. п. . Вследствие этого происходит «биологизация» поведения людей. «Условно принятые «одежки» цивилизованного поведения мгновенно срываются, а на смену социуму на волю отпускается бестия» [там же, с. 274]. Другим условием роста охлократичности и революционности общества П. А. Сорокин полагает «бессилие групп, стоящих на страже порядка» [там же, с. 19], что следует понимать как их слабую вооруженность не столько техническую (оружие, средства подавления), сколько технологическую (отсутствие надлежащих знаний и навыков воздействия на массы людей, толпу), дезинтегрированность и дезорганизованность правящих групп, паралич их воли. Он отмечает также, что революционно-охлократические кризисы практически всегда были реакцией на вырождение элиты, проявляющееся в росте таких ее групповых черт как нерешительность, некомпетентность, растерянность, моральная распущенность, коррупция .
Однако при анализе панико- и толпоустойчивости социума в конкретной пространственно-временной среде следует учитывать и данные, полученные в результате анализа предысторий многочисленных революционно-охлократических ситуаций американским исследователем Джеймсом Девисом. Опасность революционных и охлократических взрывов возрастает, по его данным, не столько в периоды обострения «нужды и бедствий трудящихся масс» (по В. И. Ленин у), сколько в периоды роста социальных ожиданий . При этом кризису может предшествовать этап роста экономических показателей и политических свобод, вертикальной мобильности, объема информации. Вместе с этим растут потребности и ожидания людей, и если вдруг рост показателей сменяется их относительным снижением, то, на фоне продолжающих расти ожиданий, возникает массовая фрустрация, чреватая агрессивными и/или паническими массовыми настроениями. Это эпоха, когда, как отмечает А.П. Назаретян, люди «охотно группируются, обсуждают волнующую тему, лихорадочно ищут информацию, распространяют слухи – и это чревато взаимной эмоциональной индукцией, переходящей в стихийные формы массового поведения» .
Следовательно, требуется особая мобилизация внимания и воли субъектов власти в периоды роста социальных ожиданий, максимально ответственное отношение элит к своей социальной миссии. Псевдоэлита «калифов на час», клептократия , малоквалифицированная в делах управления массой, толпой несут в себе самих предпосылки охлократических взрывов.
Вопросы и задания
1. В чем состоит значение политических технологий?
2. В чем заключается специфика политических технологий, в том числе технологий политического менеджмента?
3. Какие виды политических технологий Вам известны?
4. Чем внешние избирательные технологии отличаются от технологий отдельных избирательных кампаний?
5. Назовите основные этапы избирательной кампании, образующие её алгоритм. Опишите виды активности субъекта политического управления на каждом из этих этапов.
6. Какая технология преимущественно используется в ходе избирательной кампании на этапе анализа предвыборной ситуации?
7. Закончите фразу: «вид политического процесса, характеризующийся резким противоборством, столкновением политических сил, обусловленным противоположностью их политических интересов, ценностей и взглядов, – это...».
8. Используя примеры, поясните разницу между «черными», «белыми» и «серыми» политическими технологиями.
9. Назовите известные Вам технологии управления массой (толпой).
10. Каковы основные мактрофакторы толпообразования и охлократических «взрывов»?
Управление толпой изнутри. Два-три агента, проникнув в ядро агрессивной (или готовой превратиться в агрессивную) толпы, имитируют испуг и распускают слухи: «Они идут! У них оружие!» Иногда эти действия дополняются выстрелами или похожими на них звуками, которые производят за углом единомышленники агентов. Под влиянием таких стимулов вместо массовой агрессии возникает массовая паника.
В другом варианте внимание агрессивной толпы пере носится на нейтральный объект. В таком случае либо жертвой насилия становится не тот, на кого была первоначально направлена ярость (один из самых подлых приемов политики вообще и манипуляции толпой в частности; хотя иногда жертвой может стать сам провокатор насилия), либо толпа из агрессивной превращается в стяжательную.
В романе А. Н. Толстого «Хождение по мукам» есть такой эпизод. Командир боевого отряда по фамилии Сорокин своими сомнительными действиями вызвал яростное возмущение бойцов. Оказавшись перед агрессивно настроенной толпой подчиненных и будучи не в силах бежать или защищаться, он мгновенно сориентировался в ситуации, выбрал в толпе самое злобное лицо, указал на него пальцем и громко закричал: «Вот враг!» - и толпа набросилась на эту жертву. Сам Сорокин из объекта агрессии превратился в лидера агрессивной толпы...
В 70-е годы прошлого века в странах третьего мира многократно использовался такой ход. Агрессивная толпа, возбужденная деятелями правого (фашистского, националистического или клерикального) толка, направлялась громить левые организации и избивать их членов, «продавшихся Советам>} (мировому сионизму и т. д.). Когда на пути следования толпы попадался роскошный супермаркет или богатый особняк, проникшие в ядро агенты левой партии с криками: «Вон он! Там они!» - 6росались туда. За ними следовали остальные, и, оказавшись перед
незащищенными богатствами, люди принимались за грабеж.
Разумеется, потерпевшие хозяева не вызывали жалости у левых поскольку это были «буржуи-эксплуататоры», к тому же часто сочувствовавшие погромщикам, а то и участвовавшие в возбуждении массы для реализации своих политических задач.
21 августа 1991 года стало окончательно ясно, что бездарно организованный путч ГКЧП провалился, а с ним закончилось 74-летнее господство КПСС. После трех дней напряженного ожидания и переживаний наступила безоговорочная победа стихийно вышедших на улицы граждан над внешне грозной, но уже ослабевшей властью. Эйфория успеха, усиливаясь по механизму циркулярной реакции, придавала массе все более выраженные свойства толпы. Толпа же, наполняясь новыми участниками и пьянея от нежданного могущества, вожделела новых зримых побед; кое-где уже начала ощущаться жажда крови. На площади Дзержинского собрались тысячи людей, среди которых усиливались призывы к штурму мрачного и ненавистного здания КГБ. Если бы такие призывы воплотились в действие, следовало бы ожидать очень тяжелых последствий и человеческих жертв.
В этот момент кто-то сумел переориентировать внимание толпы с хорошо охраняемого здания на теперь уже беззащитный памятник Ф. Э. Дзержинскому, возвышавшийся в центре площади и многие годы казавшийся ее абсолютно незыблемым символом. При этом были использованы не только неприязнь людей к персонажу, но и давний слух о том, что памятник отлит из чистого золота, выкрашенного сверху густой черной краской. (Якобы таким образом Сталин спрятал золотой запас страны, «чтобы никто не догадался»; памятник был расположен и охраняем так, что подойти к нему и «постукать» прежде было немыслимо.) Послали за техникой, необходимой для того, чтобы снять тяжелый памятник, и в предвкушении грандиозного события толпа забыла об уже созревавшем намерении штурма. Сброшенный с пьедестала памятник оказался не только не золотым, но и вообще не литым, а полым внутри .
В обыденном языке «толпой» называют большое количество людей, находящихся одновременно в одном месте. Хотя даже интуитивно мы не назовем этим словом марширующее армейское подразделение или публику, собравшуюся в консерватории на симфонический концерт.
Не совсем верно называть толпой и прохожих на людной городской улице. Но вот произошло что-то необычное: завлекательное, драматическое или даже катастрофическое, и тут возникает особый феномен, имеющий общие черты, которые и отличают толпу от организованных форм социального поведения.
Толпа – скопление людей, не объединенных общностью целей и единой организационно-ролевой структурой, но связанных между собой общим центром внимания и эмоциональным состоянием.
Механизмы образования толпы : слухи и эмоциональное кружение (взаимное заражение, т. е. передача эмоционального состояния на психофизиологическом уровне контакта между организмами).
При обычном общении имеет место та или иная степень взаимного понимания, согласия или несогласия, но в любом случае каждый остается отдельной личностью. Наоборот, эмоциональное кружение стирает индивидуальные различия. Человек чувствует и поведенчески реагирует, как все, включаются древние примитивные пласты психики.
Представьте себе полный зал, где рассказан очень смешной анекдот и все громко смеются. Вы только что вошли и не слышали шутку, однако общее настроение захватывает, и вы от души смеетесь вместе со всеми. Это самый простой и безобидный пример эмоционального кружения.
Есть и страшные примеры. В XIV веке Европу охватила «черная смерть» – эпидемия чумы, унесшая более 20 миллионов жизней. В разгар этого бедствия наступил праздник Святого Витта, который всегда сопровождался массовыми пирами и танцами. Особенно бурно празднество отмечали в Италии. Изможденные и отчаявшиеся люди, напившись вина, принимались ритмически плясать, доводили себя до истерического состояния и, уже не в силах остановиться, падали замертво. Зловещее и заразительное веселье передавалось от одного городского района к другому, от деревни к деревне, оставляя за собой бездыханные человеческие тела. Отсюда появился термин «пляска Святого Витта».
Необходимо добавить, что эмоциональное кружение, как всякий социальный и психологический феномен, не является однозначно негативным фактором. Оно сопровождает любое массовое мероприятие и групповое действие и, пока остается в рамках, служит сплочению и мобилизации. Но, превысив оптимальную меру, этот фактор оборачивается противоположными эффектами. Группа превращается в толпу, которая становится все менее управляемой при помощи нормативных механизмов и вместе с тем все более подверженной иррациональным манипуляциям.
Виды толпы:
Окказиональная (англ. occasion – «случайность») – скопление людей, собравшихся поглазеть на неожиданное происшествие.
Конвенциональная (англ. convention – «условность») – собирается по поводу заранее объявленного события. Здесь уже преобладает направленный интерес, и люди до поры готовы следовать определенным условностям (конвенциям).
Экспрессивная (анг. expression – «выражение»), ритмически выражающая ту или иную эмоцию: радость, энтузиазм, возмущение и т. д. Главная отличительная черта – ритмичность выражения.
Экстатическая (англ. ecstasy – «экстаз») – экстремальная форма экспрессивной толпы, пляска Святого Витта.
Действующая (active ) – наиболее значимый и опасный вид стихийного поведения. В ее рамках, в свою очередь, можно выделить несколько подвидов:
- Агрессивная (aggressive ).
- Паническая (panic; saving ) толпа объята ужасом, стремлением каждого избежать реальной или воображаемой опасности. Сопровождается резким ослаблением волевого самоконтроля. Этот вид толпы мы рассмотрим отдельно.
- Стяжательная (greedy ) толпа – люди, вступившие в неорганизованный конфликт за обладание некоторой ценностью. Доминирующей эмоцией здесь обычно ста- новится жадность, жажда обладания, к которой иногда примешивается страх.
- Повстанческая (rebellious ) толпа по ряду признаков сходна с агрессивной, но отличается от нее социально справедливым характером возмущения, при наличии активного сознательного звена в нее может быть внесено организационное начало, и тогда повстанческая толпа превращается в сплоченную группу.
Особое внимание обратим на то, что приведенная классификация весьма условна. В практическом плане наиболее важно основное свойство толпы – превращаемость : коль скоро толпа образовалась, она способна сравнительно легко превращаться из одного вида (подвида) в другой. Самый элементарный пример спонтанных превращений вспомнит всякий, кто бывал на футбольном матче. С началом игры конвенциональная толпа превращается в экспрессивную, и важнейшая задача организаторов – принять все необходимые меры, чтобы по ходу дела или по окончании матча предотвратить ее превращение в агрессивную, стяжательную (когда тысячи возбужденных болельщиков одновременно устремляются к единственному выходу) или паническую (спровоцированную дракой, пожаром, стрельбой и т. д.).
Превращения могут происходить спонтанно, т. е. без чьего-либо сознательного намерения, но бывают спровоцированы умышленно. На использовании свойства превращаемости и строятся по большей части приемы манипуляции толпой с теми или иными целями.
Приемы управления и манипуляции
Необходимо помнить, чем отличается толпа от сплоченной группы, потому что, применив неадекватные объекту и ситуации приемы, мы можем получить большие беды, подчас рискуем человеческими жизнями. Стихийное массовое поведение часто сопряжено с серьезными неприятностями, и в ряде случаев приходится выбирать меньшее из зол.
При организации массового мероприятия рекомендуется заранее позаботиться о непосредственных нуждах людей в зависимости от погоды: прохладительных напитках, укрытиях от дождя, жары и т. д. В противном случае поведение толпы может стать непредсказуемым, и, скажем, паника с трагическими последствиями возникнет из-за такой мелочи, как внезапно хлынувший ливень.
Важно также предотвратить чрезмерную концентрацию людей, особенно по окончании массового мероприятия, поскольку и это может грозить бедой. Так, после футбольного матча рекомендуется устроить другие, менее значительные развлечения – состязание бегунов или юных борцов, розыгрыш лотереи, показ мультфильма на электронном табло и т. д., чтобы задержать часть болельщиков на трибунах.
Различают приемы воздействия на толпу извне и изнутри . Чтобы в них разобраться, полезно обратить внимание на еще один специфический феномен, который называют географией толпы.
География толпы (особенно отчетливо фиксируемая при фотосъемке сверху) определяется различием между более плотным ядром и разреженной периферией . В ядре аккумулируется эффект эмоционального кружения, и оказавшийся там сильнее испытывает его влияние, чувствуя поддержку периферии и ощущая анонимность и безнаказанность…
Поэтому психологическое воздействие на толпу извне обычно рекомендуют нацеливать на периферию, внимание которой легче переключается, т. к. здесь обнаруживаются скорее свойства окказиональной толпы (зеваки). Основная задача – оттянуть внимание на другой объект.
Еще один комплекс приемов влияния на действующую толпу связан с использованием ритма. Удалось установить, что действующая толпа в отличие от экспрессивной аритмична, и поэтому громкий ритмичный звук способствует соответствующему превращению. Здесь, правда, следует добавить, что противодействие различным видам толпы требует различных ритмов: если для блокирования массовой агрессии применяются быстрые ритмы, то фактором противодействия панике служит более медленный размеренный темп марша или гимна.
Как ранее говорилось, в толпе человек теряет ощущение индивидуальности, чувствует себя безличным и потому свободным от ответственности, накладываемой ролевыми регуляторами. Вдохновляющее чувство вседозволенности и безнаказанности составляет важное условие массовых действий. Это условие нарушается приемами деанонимизации – воздействиями, направленными на то, чтобы лишить индивидов, составляющих толпу, свойства анонимности и тем самым способствовать их отрезвлению.
Этот эффект легко достигается при помощи большого количества хорошо заметных камер и (или) группы телеоператоров. Демонстративные действия последних (с проверенными путями ухода от опасности) способствуют возвращению идентичности индивидам в толпе и снижению коллективного эффекта.
Под словом " ТОЛПА " обычно подразумевается собрание индивидуумов, какова бы ни была их национальность, профессия или пол > каковы бы ни были случайности, вызвавшие это собраниё.
С одной стороны нам понятно, что под словом толпа мы пони маем просто определенную группу лиц, связанную одинаковой целью к тому же группу лиц различной принадлежности полов и возрастов Самый поразительный факт, наблюдавшийся в такой, образовавшейся толпе, следующий: каковы бы ни были индивидуумы, составляющие ее, каков бы ни был образ жизни, занятий, их характер или ум одного их превращения в толпу достаточно для того, чтобы у них образовалась своего рода душа, заставляющая их чувствовать, думать действовать совершенно иначе, чем думал бы, действовал и чувство вал каждый из них в отдельности. Сформировавшаяся таким путем толпа представляет собой временный организм, образовавшийся и разнородных элементов, на одно мгновение в виде единого организма. Отсюда вытекают такие характерные черты, которые присущи любому мыслящему организму: импульсивность, изменчивость и раздражительность толпы; податливость внушению и легковерие; преувеличение и односторонность чувств, впадание в крайности; нетерпимость, авторитетность и своеобразный консерватизм.
Следует отметить, что все вышеперечисленные качества присущи в какой-то мере каждому индивидууму, но в массе они возраст ют многократно. Лидеры, которые знакомы с психологией толпы, умело играя на ее чувствах, амбициях и настроении, а также, используя момент времени, могут руководить толпой, направлять ее и использовать в своих целях. При этом подготовленный лидер знает, что основными факторами, которые необходимо учитывать при воздействии толпу являются:
РАСА: данный фактор должен стоять в первом ряду, так как своим значением он превосходит все другие.
ТРАДИЦИИ: в традициях выражаются идеи, потребности и чувства прошлого расы, в них заключается синтез расы.
ЭПОХА: исторически обусловлено то, что период времени способствует возникновению, развитию и уничтожению верований; время дает силу и могущество и время же лишает того и другого. Время подготавливает мнения и верования толпы или, по крайней мере, почву, на которой они могут развиваться. Вот почему некоторые идеи могли быть осуществимы только в известные эпохи.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ: Учреждения и правительства - это продукты расы, и не они создают эпоху, эпоха создает их. Народы управляются не так, как того требует их характер. Нужны целые века для образования какого-нибудь политического режима, и точно также нужны века для его изменения. Учреждения сами по себе не могут быть ни хороши, ни плохи для какого-нибудь народа в данную минуту времени, могут быть совсем не пригодны для него в другую.
ОБРАЗОВАНИЕ И ВОСПИТАНИЕ: Этот фактор определяет цивилизованный, культурный и интеллектуальный уровень толпы. Чем выше образование и воспитание, тем больше вероятность взаимопонимания между лидером и толпой. Необходимо помнить, что толпа несколько напоминает сфинкса из античной сказки: надо либо научиться разрешать загадки, предлагаемые нам ее психологией, или же безропотно покориться тому, что толпа нас поглотит.
В заключение приводятся некоторые способы воздействия на толпу с целью управления ею:
1. ОБРАЗЫ, СЛОВА И ФОРМУЛЫ - Изучая психологию толпы, можно видеть, что на нее удается действовать с помощью образов. Такие образы не всегда имеются в нашем распоряжении, но их можно вызвать посредством умелого применения слов и формул. Искусно обработанные формулы получают действительно ту магическую силу, которая им приписывалась некогда адептами магии. Они могут возбудить в толпе самые грозные бури, но смогут также и успокаивать ее.
2. ИЛЛЮЗИИ - Толпа сама по себе никогда не стремилась к правде; она отворачивается от очевидности, не нравящейся ей и предпочитает поклоняться заблуждению, если только заблуждение это прельщает ее. Кто умеет вводить толпу в заблуждение, тот легко становиться ее повелителем.
3. ОПЫТ - Опыт является единственным действительным средством для прочного укрепления какой-нибудь истины в душе толпы. Однако нужно помнить, что опыт должен быть совершенен в широких размерах и апробирован несколько раз.
4. РАССУДОК - На толпу нельзя влиять рассуждениями, так как ей доступны только грубые ассоциации идей. Чтобы убедить толпу, надо сначала хорошо ознакомится с воодушевляющими ее чувствами, притвориться, что разделяешь их, затем попытаться их изменить, вызывая посредством первоначальных ассоциаций какие-нибудь прельщающие толпу образы. Надо также уметь вернуться назад в случае нужды и, главное, уметь угадывать те чувства, которые порождаешь в толпе.
