Ижевская операция красной армии в 1919 году. Ижевская дивизия колчака

Ситников Михаил Григорьевич

ВОТКИНСКАЯ ДИВИЗИЯ ВТОРОГО ФОРМИРОВАНИЯ

10 мая 1919 года командующий Сибирской армией генерал-лейтенант Гайда приказом № 287 уволил в запас всех солдат Воткинской дивизии и отпустил их на Родину, выплатив оклад в 420 рублей. Желающих приказал зачислить в армию добровольцами. В этот же день приказом № 228 был освобожден от должности командира Осинского полка полковник Феофилов, вместо него вновь вступил в командование полка поручик Жуланов. В Воткинске остался только кадровый полк полковника Манд-рыкина.

11 мая 1919 года дивизия была переформирована в регулярную 15-ю Воткинскую дивизию, начальником которой был назначен полковник Юрьев. Полками командовали: 57-м - полковник Вольский, 58-м - полковник Крейер, 59-м - поручик Жуланов и 60-м полковник Отмарштейн.

На 24 июня 1919 г. в Воткинской дивизии было 4 полка по 3 батальона 4-х ротного состава. В каждой роте по 40-50 штыков. Дивизия формировалась в районе Воткинска.

15-я Воткинская дивизия обороняла свой родной Воткинский завод и далее отступала вместе с частями Сибирской армии.

20-го июня не до конца сформированной Воткинской дивизии было приказано выступить к с. Казанка - пристань на Каме, что южнее Оханска. Здесь была организована переправа на левый берег. После переправы части дивизии были сосредоточены в районе г. Оса, откуда выдвинулась походным порядком к ж/д Пермь-Екатеринбург. Во время переходов удалось привести части в порядок, придать им боеспособное состояние и участвовать в заградительных боях при отступлении.

23 июня 1919 г. 8-й Камский корпус включал: 15-ю Воткинскую, 16-ю Сарапульскую стрелковые дивизии, Бессмертный полк им. Генерала Гайда и 1-ю Кавалерийскую дивизию. Общим числом 6030 штыков, 1290 сабель,

при 35 пулемётах и 5-и орудиях. В 16-й дивизии числилось 2600 штыков и 3 пулемёта. Воткинская дивизия: “ находилась в периоде полного переформирования”.

Приказом № 394 по Сибирской армии от 27 июня 1919 года в 15-ю Воткинскую дивизию была влита Сарапульская дивизия, в которую входили

1 и 2-й Казанские, 3-й Лаишевский и 4-й Чистопольский полки. Полки получили наименования: 57-й Воткинский, 58-й Казанский, 59-й Лаишевский, 60-й Чистопольский. По мнению же историка белого движения Филимонова, “кадры воткинцев укрепили Сарапульскую дивизию”, бывшую 1-ю Казанскую пехотную, начало формирования которой было положено в городе Казани в августе 1918 года, где были заложены первые два Казанских полка. При оставлении Казани кадр дивизии эвакуировался на Чистополь - Сарапул - Уфа - Миасс и окончательно осел в городе Тюмени. Здесь она была преобразована в школу прапорщиков, но к весне 1919 года школа была преобразована в дивизию, пополнена в Екатеринбурге и в конце мая прибыла на фронт под Сарапул.

27-го июня на ж/д ст. Шамары генералом Гайдой был проведён смотр обновлённой 15-й Воткинской дивизии. Командующий Сибирской армии появился перед строем дивизии в русской генеральской форме, верхом на коне и в окружении блестящей свиты. После смотра был зачитан приказ о присвоении в дивизии новых номеров и названий полков с представлением командиров из 16-й Сарапульской дивизии.

От Шамар дивизия двинулась в район Невьянского и Верхне-Тагильского заводов. В районе последнего, шедший в голове колонны 2-й эскадрон был обстрелян. Во время перестрелки с передовыми красными отрядами тов. Томина, был тяжело ранен его командир - поручик Вдовин, в командование эскадроном вступил старший офицер дивизиона хорунжий Пуцилло. 14 июля 15-я Воткинская дивизия находилась в Верхне-Тагильском заводе. Путиловский полк красных под командованием т. Акулова бросился к этому заводу и атаковал его ночью. После небольшого сопротивления воткинцы поспешно отступили. В плен попало 500 чел. 15 июля воткинцы находились в Невьянском заводе. Серьезно потрепанные в предыдущих боях и получив сведения о печальных для них

Ситников М.Г. Воткинская дивизия второго формирования// Ижевско-Воткинские повстанцы в истории Гражданской войны. / Иднакар: методы историко-культурной реконструкции [Текст]: научно-практический журнал. № 6 (23). 2014, С.147-167 Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940

событиях в Н. Тагиле, они после короткого боя с красными гусарами, пользуясь лесами, не позволяющими красной коннице развить действия в конном строю, отошли, оставив пленных и трофеи, в том числе большое количество автомобилей, погруженных в эшелоны.

14 июля 1919 года приказом № 158 была сформирована 1-я Сибирская армия из Северной группы войск, в которую вошли: 1 -й Среднесибирский корпус, 7-я Сибирская, 15-я Воткинская, 16-я Пермская дивизии, 17-я Сибирская стрелковая, штурмовая и егерская бригады, отряд полковника Бордзиловского. Командующим армией был назначен генерал-лейтенант Пепеляев, а начальником штаба полковник Кононов. .

19 июля 15-я Воткинская дивизия заняла позиции у с. Покровского, что в 12 верстах от ст. Егоршино. Костяк 15-й Воткинской дивизии остался и мог драться. Окопавшись на позиции, с которой был хороший обстрел, воткинцы встретили жестоким огнем сначала красных разведчиков, а затем и эскадрон конной группы т. Томина. На Егоршино не было другой дороги, кроме той, которую прикрывали воткинцы. Тогда командир полка «Красных гусар», спешив 1-й дивизион и полковую пулеметную команду, разворачивает их в цепь, тем самым сковывает белых по фронту. Остатки красногусарского полка направляются в глубокий обход, для удара во фланг и тыл воткинцам. Упорный бой продолжался несколько часов. Исход боя решил удар в тыл и фланг воткинцам.

Преследуя остатки дивизии, гусары после полудня врываются на ст. Егоршино. 15-я Воткинская дивизия отступает на Ирбит и Тюмень. .

Вслед за воткинцами двигался Северный отряд полковника Бордзи-ловского. Из Ирбита командование дивизии послало конный взвод для связи с этим отрядом, который привез приказ командующего 15-й Вот-кинской дивизией полковника Юрьева с контр-ассигновкой начальника штаба ротмистра фон Ваха следующего содержания: «По имеющимся сведениям отряд полковника Бордзиловского, выступающий по тракту из Алапаевска в Ирбит (такого числа) должен делать ночевку в таком месте, в расстоянии 45 верст от Ирбита. В окрестностях города бродят шайки красных. Приказываю частям армии выступить в таком то порядке в направлении на г. Тюмень, делая остановки на ночлег такого то числа, в та-

ком то селе и т. д.

В начале августа 1919 г. около сел Каменского и Кулаково, что недалеко от Тюмени, произошел сильный бой с оборонявшими город вот-кинцами, которые были разбиты и спешно отступили к Тюмени. Наступление на Тюмень вел 9-й железнодорожный полк ОСЕВЭКа, наступая двумя колоннами. В лоб наступал батальон Кушникова, а по железной дороге от ст. Кармак батальон Бойцова. К вечеру части 15-й Воткинской дивизии отбили все фронтальные атаки батальона Кушникова, но в это время батальон Бойцов, разбив белых под станцией Кармак, зашел в тыл воткинцам, что решило исход боя. 8 августа 1919 г. воткинцы покинули город, отступив вниз по Туре и далее по Тоболу.

После 12 августа 2-я бригада, только что сформированной 51-й стрелковой дивизии красных, вела наступление на г. Тобольск по реке Тобол. Ей нужно было во что бы то ни стало овладеть г. Тобольском, а оттуда ударить в тыл 1 -й Сибирской армии генерала Пепеляева, отрезав ей путь отступления. Упорный бой произошел у с. Сорокино с 15-й Воткинской дивизией. Яростной контратакой воткинцы отбросили 454-й полк красных, преследующий их. С помощью 456 полка 2-й бригады белые были выбиты с занимаемых позиций.

В селе Бачалино Воткинскую дивизию посетил министр внутренних дел В.Н. Пепеляев, которого проинформировали в штабе, что при отступлении дивизия понесла чрезвычайно тяжелые потери. Мобилизованные солдаты массами разбегались по прибытию в свои уезды.... Кроме того, офицеры и некоторые воинские части сильно пострадали во время восстания рабочих в Тагильском, Невьянском и Режевском заводах, особенно в первом”. В дивизии осталось 600 -700 человек.

Остатки Воткинской дивизии укрепились у с. Покровского (родины Распутина). 15 августа они окружили 3-й Кайский батальон 454-го полка 51-й дивизии, который лежал в цепи без патронов. Только благодаря случайности (бойцы, посланные за патронами, обнаружили воткинцев и подняли тревогу) батальон с трудом вырвался из окружения. Ночью 454-й полк под командование т. Боряева обошел с. Покровское, вынудив воткинцев, отступить. В этот день красные потеряли 70 человек убитыми. : научно-практический журнал. № 6 (23). 2014, С.147-167 Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940

с.207] Воткинская дивизия заняла оборону у населенных пунктов Березовый Яр и Иевлево, сильно укрепив позиции. 23 августа она вела тяжелый бой на этих позициях с 456-м полком красных. Не удержав и эти позиции, части Воткинской дивизии вынуждены были также оставить д. д. Пинжа-ково и Мижеукую, а 25-го августа с. Караульноярское.

26 августа воткинцы оставили с. Бачалино, закрепившись в Липовском. Почти за каждое село шла борьба. Об ожесточенности боев говорит тот факт, что села Байкалово, Бачалино, Кутарбатка переходили из рук в руки несколько раз.

Красные, часто меняя свои части, давали отдохнуть красноармейцам (1 сентября наступление по обоим берегам Тобола вел уже 455-й полк), что не могло делать командование 15-й Воткинской дивизии. 2 сентября красные заняли Карачино и Подъемную, а 3-го сентября 59-й Лаишевский полк, в бою у д.д. Кремлево, Таратухино и Шишкино потеряв 157 человек убитыми и ранеными, вынужден был отступить.

Старший фейерверкер 2-й батареи Воткинского артиллерийского дивизиона К.М.Зайцев вспоминал об этих боях:

«Красные, заняв большое село Карачино, четыре дня не могли сбить воткинцев с их позиции и продвинуться дальше. Позиция воткинцев упиралась в большое озеро, также имевшее название Карачино. Прикрываясь озером от нападения с фронта, батареи воткинцев заняли позиции на фланге дивизии и продольным огнем били, по наступавшему противнику.

В тылу расположения воткинцев находился лес. Из этого леса можно было атаковать артиллерию и избавиться от ее губительного огня. Это красные и решили сделать. Скрытно, пробираясь оврагами, красная кавалерия, силою около полка, проникла в лес, не обнаруженная воткинцами, и бросилась в атаку на батареи. Ближайшей оказалась 2-я батарея. Но, заметив атакующую конницу противника, батарея успела взять пушки на передки и помчалась под защиту своей пехоты.

Увидев 2-ю батарею и преследующих ее красных всадников, командир полубатареи 1-й батареи, поручик С., повернул свои две пушки на противника и стрельбою на картечь обратил его в бегство. Оставив в поле несколько десятков убитых и раненых, красная кавалерия бросилась в лес и

оттуда скрылась, не предпринимая новых атак».

Из Тобольска белые отступили в двух направлениях: 7-я Тобольская дивизия полковника Бордзиловского на пароходах отступила вниз по Иртышу, а Воткинская дивизия полконика Юрьева, обремененная беженцами (женщинами и детьми), на пароходах и баржах отступила вверх по Иртышу, держа путь на г. Тары. У Абалакского монастыря их встретил дивизион бронепароходов («Катунь», «Алтай», «Зайсон» и «Тура») под командованием ст. лейтенанта Макарова. Полковник Юрьев подчинил себе дивизион, приказав Макарову обстрелять переправы у Тобольска. Через ночь, бро-непароход «Тура» сходил в район Тобольска, убедившись, что переправы бездействуют. Движение каравана Воткинской дивизии до с. Усть-Ишима сопровождалось обстрелами, с берегов Иртыша, красными из пулеметов и винтовок.

В Усть-Ишиме дивизия задержалась дня на четыре. Командир дивизиона вспоминал: «Разведка, посланная Юрьевым по Ишимскому тракту, обнаружила противника весьма далеко по тракту, и в связи с подслушанными телефонными разговорами можно было заключить, что большевики не собираются форсировать Ишим в том месте, где мы находимся, а думают его обойти и вести операцию против города Тары. Исходя из этого, Юрьев решил отступить дальше, а именно расположить свои позиции у деревни Знаменской, в 10 верстах ниже Тары.

Когда этот маневр мы начали выполнять, то большевики уже подступили к Усть-Ишиму и действительно двигались по Ишимскому тракту. За это время самовольно смотался из одной из деревень правого берега конный дивизион и полурота Воткинской дивизии. У этой деревни находилась «Тура». Видя это, командир «Туры» вместе с 10 людьми и пулеметом занял деревню и послал мне «Туру» со старшим офицером доложить о случившемся. Я здорово перепугался за его судьбу, полетел к Юрьеву - через день полурота снова заняла деревню, и Фохт торжествующе вернулся на корабль».

Воткинская дивизия достигла с. Знаменского, но, простояв там 3 часа,

Ситников М.Г. Воткинская дивизия второго формирования// Ижевско-Воткинские повстанцы в истории Гражданской войны. / Иднакар: методы историко-культурной

реконструкции [Текст]: научно-практический журнал. № 6 (23). 2014, С.147-167 Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940

двинулась в г. Тары, где и закрепилась. Там стало известно, что 15-я Вот-кинская дивизия и 1 -й дивизион бронепароходов входят в образованную 15 сентября 1919 г. Отдельную Тобольскую группу войск под командованием генерал-майора Редько (начальник штаба - генерального штаба полковник Сухорский). С командующим прибыло подкрепление: 600 человек добровольцев и мобилизованных крестьян, местный полк в составе 1200 человек и Егерский батальон морских стрелков (600 чел.). Через несколько дней прибыло 3 гидроплана во главе со старшим лейтенантом Марченко. В группу также вошли отряды полковников Франка и Колесникова.

Откуда же были добровольцы?

Представители воткинцев, среди которых был полковник Федечкин, развернули широкую вербовочную компанию еще с мая 1919 г. во многих городах Сибири, которая дала неплохие результаты (600 человек). Вот одно из объявлений.

«Воткинцы!

И все кому дороги, слава, честь и могущество Родины. К вам обращаются старые боевые стрелки. Помогите им воскресить былую славу и честь воткинских героев. Поступайте в 15 стрелковую Вот-кинскую дивизию, на общих основаниях добровольческой службы. Семейства наши будут обеспечены согласно положению о добровольцах.

Запись производится в г. Омске, по Бутырской ул. Д. № 8».

24 сентября последовал приказ занять с. Усть-Ишим. Бронепароходы Макарова стали спускаться вниз по Иртышу и ниже с. Знаменского (40-45 верст) встретили авиацию Марченко и отряд особого назначения полковника Колесникова. Решили действовать вместе. Взяли на борт 150 человек десанта и двинулись в путь, высаживая десант в деревнях, но не встретили нигде сопротивления. Зато отработали навыки по высадке десанта. Так прошли 200 верст до Усть-Ишима, который решили атаковать, но для этого решили согласовать свои действия с полковником Юрьевым. Макаров и Марченко сели на гидропланы и через полчаса достигли пароход «Европу»,

где находился штаб Юрьева.

На совещании решили пройти пароходам ниже Усть-Ишима и высадить десант, который ударит с тыла по 454-му полку 51-й дивизии красных, находящемуся в Усть-Ишиме. Воткинцы должны были ударить с фронта, а авиация Марченко ударит с воздуха. В результате 26 сентября два батальона 454-го полка красных были окружены и рассеяны стрельбой из пулеметов с гидропланов. Из окружения удалось вырваться небольшой группе красноармейцев, командиру полка Боряеву, военному комиссару и одному командиру взвода. Белым достались все обозы красного полка, но пулеметы красноармейцы все же успели затопить в Иртыше.

27 сентября 25-й Тобольский полк 7-й Тобольской дивизии занял совместно с 2-м дивизионом Обь-Иртышской флотилии г. Тобольск. Известие достигло штаба командующего генерала Редько, и на следующий день в Тобольск прибыли штаб отдельной Тобольской группы и штаб 15-й Воткинской дивизии, а за ним и вся названная дивизия. Преследование противника было поручено отряду особого назначения полковника Колесникова.

Наступление 15-й Воткинской дивизии вдоль рек было настолько стремительным, что в районе Ашлыкской и Шестовской волостей, среди непроходимых болот и лесов оказались отрезанными от основных сил 51 -й дивизии 451-й, 452-й и 453-й полки. Белое командование предполагало, что Блюхер будет пробиваться к своим кратчайшим путем по болотам на Юргу и Петровский завод, где его предполагалось встретить частям 15-й Воткинской дивизии. Но Блюхер выбрал иной путь и пошел на Тобольск. Как писал Гинс: “Красные повернули обратно на Тобольск и по частям разбивали наши небольшие отряды, которые шли в расчете преследовать отступающего противника, а встретили в действительности наступающего. Командир воткинцев Юрьев, видя ошибку, самовольно изменил план и разбил красных, но сейчас же был уволен”.

Блюхер организовал ударную группу из 453-го, 456-го полков и батальона 454-го численностью 2000 бойцов при 12 орудиях. 451-й и 452-й полки охраняли тылы группы в районе устья реки Ашлык и Вагая, т.е. Блюхер оставлял их на погибель. Нужно было чем-то жертвовать. Этим он

сбил с толку белое командование. Сначала группа попыталась пробиться на Юргу и Петровский завод, но безуспешно. Тогда, 30 сентября, Блюхер двинулся на Тобольск, из которого основные силы воткинцев выдвинулись на фронт. От Ашлыкской группа двинулась на север по р. Вагай к Иртышу. 1 октября красные заняли деревни Лепехино, Старый Погос-топрокинув белых, ворвались в с. Кугаевское, а к рассвету следующего дня они уже вели бой в 8-ми верстах от Иртыша.

Схема Тобольской операции.

2 октября, наступая в северном направлении, группа Блюхера заняла Бакшеево, Кузылбаево. На следующий день она подошла к д. Башкирово, в котором располагался дивизион улан Петропавловского полка. После короткой схватки дивизион улан в беспорядке отступил, потеряв 40 человек пленными, которые показали, что за ними из Тобольска двигаются два полка пехоты. 4 октября 59-й Лаишевский и 60-й Чистопольский полки 15-й Воткинской дивизии у д. Маслово встретились с группой Блюхера. Бой длился около 2-х часов. Воткинцы отошли к д. Русаново. Там, среди широкой равнины, заняли два ряда окопов, окружив красных. Красные бросили в бой 453-й и 456-й полки при поддержке артиллерии, впервые участвовавшей в бою. Кольцо сжалось до 10-ти кв. км. Воткинцы полны были желания разгромить красных. Шесть атак выдержали красные. Бой

продолжался уже 5-ть часов. Силы красных были на исходе.

Тогда Блюхер послал в обход по болотам резервный батальон 453-го полка под командованием Горшкова, который ударил в тыл частям белых. Красные бросились на прорыв и смяли воткинцев, заняв д.д. Русаново, Юрты Иртышские и Сибановские. Следующие 3 дня шло почти непрерывное сражение за каждый рубеж у д. д. Мамаево, Щукино, Куимово и Шишкино, в котором красные потеряли 200 человек убитыми. .

7 октября ударная группа Блюхера с артиллерией и ранеными снова была окружена белыми в районе Юрт Иртышских на неудобном 3-х верстовом пространстве. Гидропланы Марченко сбрасывали листовки: “Вы окружены, спасения вам нет. За каждую минуту сопротивления будет беспощадная расправа. Красноармейцы! Сдавайтесь. Уничтожайте ваших комиссаров и командиров, арестуйте и выдайте нам Блюхера, и ваша жизнь будет сохранена». .

На 7 октября положение войск было следующим. 27-й Верхотурский полк занимает позиции у д. Щукино, тракт на Бачалино был занят отрядом особого назначения полковника Колесникова. Со стороны Тобольска красных окружали 59-й и 60-й полки Воткинской дивизии. 25-й Тобольский полк наступал по тракту Тобольск - Тюмень от Бачалино на юг. Тобольск спешно укреплялся. Переправы охранялись бронепароходами.

В ночь на 8-е октября, в 5 часов утра, красные слышали шум на Иртыше, который протекал в 4-х верстах от их расположения. Это высаживались части 15-й Воткинской дивизии.

На рассвете 8-го октября красные попытались вырваться из кольца в южном направлении на с. Карачино, но в результате были вынуждены оставить д. Мамаево. В 9 часов утра части генерала Редько перешли в наступление у д. Шишкиной. Разгорелся встречный ожесточенный бой. Белые отбросили красных на исходные позиции, которые перешли к обороне. Воткинцы рвались вперед и выбили противника с позиций у д. Щукино, отбросив его к д. Куимово. Кольцо еще больше сжалось. Осталось всего 2 кв. км. При поддержке корабельной артиллерии и гидропланов, которые сбрасывали на красных бомбы, атаки белых следовали одна за другой. Положение красных становилось критическим. К 12 часам бой достиг

своего апогея. Обе стороны дрались самоотверженно. Никто не хотел уступать. Отбито еще шесть атак, но кольцо еще больше сжалось. Красные отошли на линию вырытых накануне окопов. К 16 часам бой стал утихать. Сменив свои части, белые вновь пошли в атаку около 18 часов. Блюхер делает последнюю попытку вырваться из кольца, бросив в бой всех командиров и хозработников и послав в обход через трудно проходимое болото отряд в 200 человек под командой комбата Горшкова. Два часа пробиралась обходная колонна по болоту, по пояс в воде с 4 пулеметами, но все же сумела выйти в тыл белым и бросилась в атаку на резервный полк воткинцев, которые сначала бросились бежать, но быстро пришли в себя, перейдя в контратаку. Красные отошли, но их выручили пулеметчики, которые успели расставить свои пулеметы. Их огонь остановил наступающих. Услышав шум боя, Блюхер бросил всех в последнюю атаку. Их поддержала группа Горшкова. Белые не выдержали и выпустили противника из кольца. Под прикрытием темноты группа Блюхера двинулась на юг, заняв д.д. Таратухино и Карачино, а к вечеру 10 октября части красных соединились с 152-й бригадой 51-й стрелковой дивизией в районе с. Дол-гоярское. Еще три дня части группы генерала Редько атаковали красных, но безуспешно. Попытки высадить десант в тылу у красных при поддержке бронепароходов не увенчались успехом, т. к. артиллерия противника преграждала проход последних, один из которых был подбит.

Иную точку зрения на эту операцию имел старший адъютант 7-й Тобольской дивизии поручик Смирнов.

«Вдруг получаем сведения, шедшее пополнение уланскому Петропавловскому полку уничтожено противником на ночлеге в районе Черного озера. Почти одновременно в районе К. ночью едва не был уничтожен эскадрон уланского Петропавловского полка, откуда-то появившимися красными. Произведена была разведка, которая установила, что в кольцо взята бригада Блюхера с 12 орудиями и положение этой бригады на спасение безнадежно.

В присутствии генерала Редько нельзя было назначить начальника боевого участка и произошло нечто, чего еще история, быть может, и не

знает. Блюхер готовился прорваться в Бачалино, но был предупрежден нашим наступлением на него со стороны Бачалино, от угла устья Тобола и Иртыша и от г. Тобольска, а так как начальники этих групп не смогли одновременно начать атаку, то по очереди были отбиты. Тоже повторилось и на 2-й день, при чем Бордзиловский приказал командиру батареи, описанному в 21 главе, поставить два орудия в самые окопы наших частей, наступающих от Бачалино, но этот командир доложил, что не мог проехать по топи, отмеченной знаком и просил разрешения установить батарею на месте, обозначенном, откуда очень хороший обстрел противника, что и было разрешено.

Из Омска прилетели два гидроплана, которые производили разведку расположения и сил противника, разбрасывали прокламации и бомбы, но никаких существенных сведений нам не дали. Издергав свои части, Борд-зиловский и Феофилов создали план поражения Блюхера особенный: выпустить его отряд и когда он туда пойдет бить его по тылу, преследуя и по воде и по суше. Не понимаю, почему с такой нелепостью согласился Редько. Мой план был другой. Выкопать со стороны Ишима и Бачалино до

20 рядов окопов, нарыть волчьих ям, затянуть колючей проволокой, поставить под ружье не только 5000 обоз воткинцев, но и все обозы всех офицеров, все мужское население. Сжечь деревни в районе расположения противника и хлеб и предоставить ему выходить самому в любом направлении; ибо в с. Покровском собралось около 10000 красной рвани из только что бывших беглых и 3-й день митинговали на тему, идти выручать товарища Блюхера или нет и решили - нет, довольно повоевали, пора и по домам. И вдруг приказ Бордзиловского открыть фронт и выпустить Блюхера. Вечером открыли, а к утру он со всем отрядом и артиллерией провел ее через топь, по которой не могла проехать наша батарея, занял естественные высоты с Долгоярского, где и нанес нашим частям, его преследовавшим, одно за другим несколько поражений».

152-я бригада Мрачковского и 459-й полк укрепились в районе села

Долгояровское, куда был двинут и пароход «Спартак». Штаб бригады и 454-й полк стояли в д. Кутарбитка, что в нескольких км от передовой. Было ясное, солнечное утро. В голубой выси над окопами летали аэропланы белых, сбрасывая листовки с призывами к красноармейцам выдать Блюхера и Мрачковского и сдаться: «Вы окружены, спасения нет. За каждую минуту сопротивления будет беспощадная расправа».

Кругом громыхали орудия белогвардейских бронепароходов; им отвечали красные 4-х дюймовки. Окружающие села дымились пожарами. Красноармейцы мирно отдыхали в селе.

Вдруг на улице началась беспорядочная стрельба, раздались крики: «Белые наступают, спасайся!»

Это воткинцы, зайдя с правого фланга, перекололи часовых 456-го Рыбинского полка и ворвались в село. Вдоль улицы свинцовым огнем косил пулемет. Красноармейцы бросились задворками и огородами в лес. Штаб бригады (Мрачковский, Степанов, Бобылев и командир 454-го полка Боряев) поняли, что спасти положение могут только быстрота и смелость. С обнаженными шашками они бросились наперерез красноармейцам и остановили их, а затем увлекли за собой в атаку. Воткинцы дрогнули и отошли. Неудача обходной колоны сказалась на дальнейших действиях воткинцев. Они хорошо укрепились под Турбинскими Юртами. Слева река, справа - гора. Противнику оставалось только наступление в лоб. Четыре раза 454-й полк ходил в атаку, и все безуспешно. Ураганным огнем с высот воткинцы каждый раз заставляли красных отступать. Двое суток длился бой. На третьи сутки красные придумали нестандартное решение. Они ночью погнали на позиции белых табун лошадей местных жителей и под их прикрытием ворвались в окопы белых, которые, не выдержав внезапной ночной атаки, отступили.

За проваленную операцию был снят с командования группой генерал-майор Редько. На его место назначили недавно произведенного в генерал-майоры Бордзиловского. Начальник 15-й Воткинской дивизии полковник Михайлов, сославшись на плохое здоровье, уехал в отпуск. Временно командовать дивизией был назначен начальник штаба этой дивизии полковник Фон Вах.

Старший адъютант 7-й Тобольской дивизии поручик Смирнов считал, что командование 15-й Воткинской дивизии в лице Юрьева, Михайлова и Фон Ваха не уделяло внимания дисциплине, поэтому солдаты позволяли насилие над местным населением. Он писал: «В одном селе, чередуясь по две недели, бывали то белые, то красные и вот естественный вопрос одного пожилого офицера в поле к старику крестьянину - кто для народа лучше белые или красные, то крестьянин ответил: «Ежели считать воткинцев белыми, то красные во много раз их лучше». Кто проходил по селам и деревням после воткинцев, тот знает, что движение этих частей было высшей карой для населения - у них не было ничего святого и неприкосновенного. Ибо не было случая, благодаря преступному попустительству начальников, чтобы хотя бы один чин ответил за изнасилование или грабеж».

Это следует и из «сводки, составленной колчаковским штаб-офицером для поручений, о положении в Тюменском уезде» от 6 сентября 1919 г., в которой говорится, что проходящие воинские части часто брали у крестьян без всякого порядка подводы, хлеб, часто бесплатно, предметы одежды, обуви и т. д. «Столкновения отступающих воинских частей и беженцев -рабочих, воткинских и ижевских, с крестьянами - из-за подвод и питания порождали недовольство и оппозиционное настроение у крестьян по отношению к нашим войскам».

За этой операцией следил адмирал Колчак, находясь на пароходе “Товарпар”. После того, как стало ясно, что операция провалилась, он возвратился в столицу. По пути в Омск адмирал Колчак прибыл в расположение Воткинской дивизии. Приказав окружить себя кольцом, он заявил: “Воткинцы! Я должен сказать вам откровенно, что в последнее время ваша слава померкла. Я давно не слыхал о вашем участии в боях. Между тем ижевцы, ваши родные братья, за последнее время участвовали в ряде боев и показали такую доблесть, что я везу им Георгиевское знамя. Я хотел бы, чтобы и вы не отставали от них”. Но это не соответствует действительности. Находясь на пароходе “Товарпар” Колчак подписал приказ 14 октября 1919 года, в котором многие офицеры 15-й Воткинской дивизии были награждены орденами (см приложение № 1).

В отличие от Г.К. Гинса, журналист Г.А. Вяткин имел возможность наблюдать А.В. Колчака и его участие в военных делах только строго формально. Результатом его десятидневной командировки стала подготовка нескольких статей под общим названием «Поездка на Тобольский фронт», увидевших свет в середине октября 1919 г. на страницах омских газет «Заря» и «Русь» (см. приложение № 2)

С 15 октября по 22-е на Тобольском фронте было затишье. Между тем погода ухудшилась. Почти ежедневно шел дождь или мокрый снег, дул пронизывающий ветер. Главная коммуникационная линия - тракт Тобольск - Тюмень, по которой производился подвоз продовольствия, обмундирования и боеприпасов, была превращена в сплошное болото. По этой дороге с трудом можно было тащиться шагом. Обе стороны приводили свои части в порядок.

23 октября 51 -я дивизия переходит в наступление и, после долгих боев в районе Куимово, заставляет противника отступить. В эту же ночь 457-й и 458-й полки красных, переправившись на левый берег Тобола, занимают Тобольск и продолжают наступать в направлении Тара - Ишим -Тюкалинск. 27 октября воткинцы, под давлением противника, отошли на правый берег р. Вагай.

7 ноября развернулись упорные бои за овладением с. Усть-Ишим, которое обороняла 15-я Воткинская дивизия. 452-й и 457-й полки 51 -й стрелковой дивизии в течение 9-ти часов атаковали белых. Только к вечеру воткинцы отступили, а на исходе дня, после артподготовки, оставили и Усть-Ишим. . Красные захватили свыше 400 пленных, несколько пулеметов и другие трофеи.

9 ноября начдив 51-й дивизии Блюхер получил приказ продолжать силами 2-й бригады преследовать от рубежа Усть-Ишимское отступающие части 7-й Тобольской и 1 5-й Воткинской дивизий вдоль берега р. Иртыш и обеспечить прикрытие левого фланга 3-й Красной армии.

В ноябре 1919 года Тобольская группа войск под командованием генерал-майора Бордзиловского получила приказ отступать из района г. Тары на ст. Барабинск. С этой группой отступала и 15-я Воткинская дивизия. Так начинался для этой дивизии «Великий Сибирский ледяной по-

ход», который она одолела и вышла в район г. Читы.

Приложение № 1

Верховный Правитель и Верховный Главнокомандующий На пароходе Товарпар Октября 14 дня 1919 года отдал следующий

Утверждается пожалование Главнокомандующим армиями Восточного фронта.

За отличие в делах против неприятеля;

Святого Равноапостольного Князя Владимира 4-й степени с мечами и бантом:

Поручикам:

Стрелкового Воткинского полка, Ивану Гридину;

Стрелкового Лаишевского полка, Ивану Жуланову;

Стрелкового Чистопольского полка, Николаю Калашникову; штаба - стрелковой Воткинской дивизии, прапорщику Петру Ха-ралдину.

Святой Анны 2-й степени с мечами:

Стрелкового Лаишевского полка, штабс-капитану Григорию Хан-жину,

Поручикам:

Дмитрию Макосееву, Владимиру Кочанову и Ивану Бускину.

Прапорщикам:

Стрелкового Казанского полка, Федору Дьячкову,

Стрелкового Лаишевского полка, Ивану Огородникову,

штаба - стрелковой Воткинской дивизии, Александру Колдыбаеву.

Святой Анны З-й степени с мечами и бантом: штаба - стрелковой Воткинской дивизии, штабс-капитану Владимиру Петрову.

Поручикам:

Стрелкового Лаишевского полка, Дмитрию Макосееву,

Стрелкового Чистопольского полка, Павлу Зайцеву.

Подпоручикам:

Стрелкового Лаишевского полка, Василию Глухову, Борису Ди-ветьярову, Всеволоду Раевскому.

Стрелкового Воткинского артиллерийского дивизиона, Георгию Крестителеву.

Прапорщикам:

Стрелкового Лаишевского полка, Федороу Дьячкову, Ивану Огородникову, Никонору Фомину, Василию Евсееву и Сергею Еловико-ву.

Стрелкового Чистопольского полка, Алексею Ажеганову.

штаба - стрелковой Воткинской дивизии, Михаилу Близорукову, Петру Окунимову и Александру Колдыбаеву.

Святой Анны 4-й степени с надписью "За храбрость".

Поручикам:

Стрелкового Лаишевского полка, Дмитрию Макосееву, Сергею Горкхилову и Сергею Никитину.

Стрелкового Чистопольского полка, Лаврентию Бельдину.

Подпоручикам:

Стрелкового Казанского полка, Николаю Грошеву и Виктору Та-шенскоиу,

Стрелкового Лаишевского полка, Сергею Бурмистрову и Ивану Карасеву,

Стрелкового Чистопольского полка, Константину Шалдырвану, штаба - стрелковой Сарапульской дивизии, Борису Бобылеву

Стрелкового Лаишевского полка, хорунжему Алексею Гукаеву.

Прапорщикам:

Стрелкового Воткинского полка, Федору Ощепкову, Ивану Ощеп-кову, Ивану Санникову, Ивану Доронину, Степану Калинину, Василию Белоногову и Алексею Гришину.

Стрелкового Казанского полка, Алексею Карпову, Акиндену Юркову, Константину Шабалину, Анфиму Чепкасову, Ивану Горбунову, Андрею Аристову и Алексею Беляеву.

Стрелкового Лаишевского полка, Владимиру Смирнову, Алексею Корлякову, Петру Абызову, Николаю Фомину, Ивану Ротанову, Ивану Огородникову, Василию Евсееву, Сергею Еловикову, Федору Дьячкову и Михаилу Агафонову.

Стрелкового Воткинского артиллерийского дивизиона, Ивану Воз-мищеву.

За отлично-усердную службу и труды, понесенные по обстоятельствам текущей войны:

Святой Анны 3-й степени; штаба - стрелковой Воткинской дивизии, прапорщикам Алексею Смирнову, Алексею Чувашову и Степану Курбатову.

За начальника Штаба Верховного Главнокомандующего. Генерального штаба генерал-майор Рябиков.

реконструкции [Текст]: научно-практический журнал. № 6 (23). 2014, С.147-167 Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940

Приложение №2 В районе боевых действий

В воскресенье 12-го октября, рано утром пароход отваливает от Тобольска, входит в устье Тобола и через полчаса останавливается у селения Меданка. Здесь стоят резервные части, которым производится смотр.

Следующая остановка - у Марминских юрт, верст на 15 дальше, выше по Тоболу. Два дня тому назад здесь стояли красные... части, стремившиеся снова войти в Тобольск, А сейчас здесь расположились на короткий отдых славные части полковника Бордзиловского, гнавшие большевиков назад.

У пристани - пароход “Тобольск” со штабом №-ой Сибирской дивизии. На мачте развевается белозеленый Сибирский флаг.

На встречу пароходу Верховного Правителя поднимается с берега три рыбовидных гидроплана, кружатся над нами и потом улетают по трем разным направлениям.

Верховный Правитель всходит на высокий берег. Его сопровождают командующий Северной группой ген. Редько и полковник Бордзиловский. Один из конвойцев несет флаг главнокомандующего, похожий на знамя, и огненными змейками горят на солнце его оранжевые полосы.

Раздается команда: “Смирно!” и на минуту воцаряется полная тишина. Только где-то впереди, верст за 15, глухо раскатываются пушечные выстрелы: на фронте идет бой.

Адмирал обходит серые ряды, здоровается с ними и благодарит за боевую службу.

Потом обращается к полковнику Бордзиловскому:

Представьте мне к наградам за боевые отличия по три человека от роты и команды.

Слушаюсь, Ваше Высокопревосходительство.

Пока выстраивают отличившихся, Адмирал приказывает выдать

солдатам подарки:

Да не забудьте части, выходящие из боя! Пусть выборные от частей приедут и примут. Для раненых выдайте теплые одеяла. Отличившиеся выстроены длинной шеренгой. Адмирал прикалывает им георгиевские кресты и поздравляет с наградой.

В ответ раздается то бравое и громкое, то тихое и скромное:

Покорнейше благодарю.

Некоторые заметно волнуются. У одного, почти мальчика, на глазах слезы, а на щеках сдержанная улыбка большой и острой радости.

Отдельной шеренгой выстраиваются в стороне отличившиеся офицеры: прапорщики и подпоручики.

Верховный Правитель подходит к ним:

Поздравляю вас, господа, с производством в следующий офицерский чин.

Затем обращается ко всему батальону, с громкими и отчетливыми словами:

Благодарю батальон за его молодецкую боевую работу. Надеюсь, что и впредь все вы будете бороться за честь и достоинство родины также смело и храбро, как боролись до сих пор.

Благодарю и вас, полковник, - обращается Верховный Правитель к полковнику Бордзиловскому, - за умелое руководство вашей доблестной частью, за ваш труд и энергию, поздравляю вас с производством в генерал-майоры.

Библиография и источники

1. Государственный архив Пермского края (ГАПК) Ф. Р-656. Оп.1. Д.5. Л.15.

2. Народное сопротивление коммунизму на Урале. - Москва, 1982. - С.438.

3. Гражданская война в Удмуртии 1918 -1919 гг. - Ижевск, 1988. - С. 161.

4. Куликов. В боях за Советскую Удмуртию. - Ижевск, 1982. - С.233.

5. Путеводитель по фондам Белой армии. - Москва, 1998. - С.158.

6. Б.Б. Филимонов. Белая армия адмирала Колчака. - М., 1999. - С.43.

7. Н. Евсеев. Конница в разгроме белых на Урале в 1919 г. - Москва, 1934. - С.23.

8. Государственный архив Хабаровского края (ГАХК). Ф. Р-830. Оп. 3. Д. 5199.

9. З. Рихтер. Поход ОСЕВЭКа. - Москва, 1933. - С.205.

10. Борьба за власть советов в Тобольской губернии (197-1920г.). -Свердловск, 1967. - С.295.

11. Рощевский П.И. Гражданская война в Зауралье. - Свердловск, 1966. -С.304.

12. http://vepepe.ru/publ/46-1-0-390: Ефимов. Ижевцы и Воткинцы.

13. Флот в белой борьбе. - Москва, 2002.- С.429.

15. Пятьдесят Первая Перекопская стрелковая дивизия. - Москва, 1925. -С.43.

16. ГАПК Ф. Р-732. Оп.1. Д.87. Л.1.

17. Душенькин В.В. От солдата до маршала. - Москва, 1964. - С.97-98;

18. Гинс Г.К. Сибирь, союзники и Колчак. 1918-1920 гг. - Пекин. 1921. - С 364.

20. Н. Ю. Березовский и Н. С. Тархова. Омская наступательная операция Красной армии в 1919 году. - Омск, 1969. - С.35.

Ижевско-Воткинское восстание (08.08. по 14.11.1918)

Мне от мыслей-видений не уснуть до утра:
Снова цепи-мишени, громовое "ура".
Умирали, как жили — кто во рву, кто в бою,
Мы — за нашу Россию, а они — за свою…

В 2008 году исполняется 90 лет со дня Ижевско-Воткинского восстания, одного из наиболее сложных и противоречивых по своей сути явлений Гражданской войны на востоке России. Долгое время об этом событии предпочитали не упоминать в официальной историографии.

С самого начала двойственный характер его приводил в смятение оба противоборствующих лагеря. С одной стороны, вооруженное выступление против «пролетарской» власти представителей лучшей и наиболее образованной части рабочего класса сделало его смертельно опасным для Советской власти. С другой стороны, провозглашение повстанцами борьбы под знаменами защиты завоеваний революции и власти советов заставило настороженно относиться к нему стремительно правеющие силы т.н. «демократической контрреволюции». И все же, несмотря на казавшуюся очевидной неизбежность поражения, Ижевско-Воткинское восстание сумело продержаться свыше трех месяцев (с 08.08. по 14.11.1918), являя собой пример хорошо отлаженного военного механизма. Именно ему удалось реально осуществить самую сложную задачу, стоявшую в этот период перед любой властью и заключавшуюся в создании боеспособной, дисциплинированной, и в то же время добровольческой и демократической армии. История боевого пути Ижевской и Воткинской Народных армий — лучшее свидетельство тому.

Ижевско-Воткинский феномен 1918 г. решительно противоречил официально принятой схеме однозначных определений как Гражданской войны в целом, так и контрреволюции в частности. Между тем, внимательное прочтение ставших теперь доступными источников позволяет приблизиться к пониманию действительного положения вещей. Уникальность событий заключается в том что против Советской власти выступили не крестьяне, а рабочие.

Тот факт, что участники восстания в большинстве своем продолжали борьбу против большевиков в рядах Белой армии адмирала Колчака лишний раз подтверждает тезис о широкой социальной базе российского Белого движения. Конечно, статус Ижевской и Воткинской дивизий был особым. Здесь не принимались в расчет уставные правила и формальные отношения командиров и подчиненных. Гораздо большее значение имело доверие между офицерами и солдатами, доверие, оправдываемое кровопролитными боями и нелегкими переходами, доверие, которое давало ту внутреннюю спайку, стойкость рядов ижевцев и воткинцев, о которой говорили даже их противники. Эта спаянность, зародившаяся в августовские дни восстания 1918 года, сохранилась и в тяжелые годы гражданской войны и в долгие десятилетия эмиграции. Дойдя с армией Колчака до Маньчжурии, они рассеялись по всему миру — США, Канаде, Филлипинам, Японии, Аргентине. В некоторых странах создавались свои землячества, особо крупное в Калифорнии (США), где долгое время хранилось знамя Ижевской дивизии. Память о том суровом времени хранится до сих пор в семьях живущих за рубежом наших земляков, потомков участников восстания, которые продолжали считать своим родным городом — Ижевск..

7 августа 1918 года в Ижевске большевики объявили приказ о мобилизации всех бывших участников Первой мировой войны в ряды Красной армии для освобождения Казани от белогвардейцев. Фронтовики отказались подчиниться этому приказу. В ответ на угрозы со стороны большевиков, обещавших расстрелять непокорных, фронтовики захватили на заводе 7000 винтовок и вооружились. Командовать всеми вооружёнными силами, действовавшими против большевиков, был назначен полковник Дмитрий Иванович Федичкин — участник русско — японской и Первой мировой войн.

Гражданская власть в городе, бывшая до сих пор в руках большевиков, теперь перешла в руки Ижевского Совета рабочих депутатов, разогнанного большевиками. Но через два дня ижевчане убедились, что такой громоздкий, в 250 человек, орган власти абсолютно не способен к быстрым решениям и распоряжениям, которые необходимы в период восстания.
Поэтому гражданская власть на третий день восстания была передана Прикамскому Комитету, состоявшему из четырех членов Всероссийского Учредительного Собрания, собравшихся в Ижевске после разгона Учредительного Собрания большевиками.

С переменой власти переменился и способ правления как в Ижевске, так и на заводах. Все закрытые большевиками в городе общественные и государственные учреждения и заведения начали действовать по-прежнему, как было до большевиков.

Все уволенные с заводов за антипатию к большевикам рабочие и служащие заводов снова были приняты на свои прежние места. Разрешена запрещенная большевиками торговля хлебом.

В городе было снято осадное положение и введен порядок мирного времени. Фронтовики, ненавидевшие Красную армию, радовались, что отделались от мобилизации в нее.

Восставший против большевиков Ижевск, с двумя богатейшими государственными заводами, оказался в центре хорошо вооружённых красноармейских сил.

Уже на следующий день после восстания отряды Красной армии предприняли попытки захватить Ижевск. Но полковник Федичкин сформировал отряд из 300 фронтовиков и успешно отражал наступление большевиков со стороны Казанской железной дороги. Со стороны Гольянского тракта Ижевск защищал маленький отряд артиллерийских чиновников под командой штабс — капитана Куракина.

В августе 1918 года военные действия развивались успешно для защитников Ижевска.

14 августа отряд Красной армии силой в 2500 человек пехоты наступал по Казанской железной дороге на Ижевск в поездах.
Полковник Федичкин считал, что 300 ижевских опытных и дисциплинированных фронтовиков в десять раз лучше и сильнее в боях такого же числа необученных и разнузданных свободами красных. Поэтому он взял с собою этих 300 фронтовиков и повел их на встречу красным поездам.

В 6 верстах от Ижевска на линии железной дороги ижевчане остановились и здесь испортили часть железнодорожного пути, чтобы поезда красных дальше этого места к Ижевску ехать не могли. Затем устроили засаду в растущих по обеим сторонам густых кустах и стали ждать подхода поездов противника. Не долго ждали ижевчане. Появились впереди поезда большевиков.
Машинист с переднего паровоза первый заметил разрушенный путь и, на счастье горожан, остановил поезд как раз там, где они его ожидали. Ижевчане не бросились на поезд с криком "ура!", потому что красных было слишком много.
Продолжая скрываться от противника за кустами, метко стреляли по дверям и окнам вагонов с обеих сторон поездов, не давая возможности большевикам выгрузиться из вагонов.

Большевики поняли, что ижевчане решили перестрелять их всех до единого в вагонах. Пришлось вывешивать из окон белые тряпки. Стрельба была приостановлена. В этот момент 40 большевиков попытались убежать из вагонов в лес, но были пойманы и обезоружены. Это оказались как раз те люди, которые своим жестоким отношением к ижевским рабочим довели их до вооружённого восстания. Отдельно от других пленных красноармейцев они были отправлены в Ижевск на расправу рабочим.

В тот же день,14 августа, большевики предприняли наступление на Ижевск от пристани Гольяны. Ижевский штаб послал туда маленький отряд артиллерийских чиновников под командованием штабс- капитана Куракина. Красные вынуждены были отступить.

Вследствие часто повторявшихся наступлений Красной армии по Казанской линии железной дороги в поездах, ижевчане построили в 12 верстах от Ижевска на линии этой дороги, на возвышенной местности, укрепленную позицию с линией окопов полного профиля, на протяжении 6 верст по фронту, с ходами сообщения и наблюдательными пунктами. Все расстояния до видимых предметов впереди позиции были измерены и в окопах на дощечках переписаны.

В окопы был поставлен постоянный гарнизон из 800 человек, а в двух верстах от передовой — резерв, так же в окопах.
Командовал этим гарнизоном коренной ижевчанин поручик Зебзиев.

17 августа 1918 года отряд Красной армии численностью в 2000 человек пехоты, 200 человек кавалерии, с 8 пушками наступал вновь по железной дороге со стороны города Казань.
Так как железнодорожное полотно оказалось разобранным в 6 верстах от Ижевска, отряд высадился из вагонов и выгрузил свои пушки и пулемёты.

Ижевчане скрывались в своих окопах и не обнаруживали своего присутствия на этой позиции. Когда колонна большевиков подошла к окопам ижевчан, защитники города открыли огонь.
Большевики, не ожидавшие ничего подобного от ижевских рабочих, начали отстреливаться и отступать, оставляя своих убитых и раненых.

18 августа со стороны Гольянского тракта к Ижевску приблизился 6000-ый отряд большевиков под командованием Антонова. У него был строжайший приказ от Ленина и
Троцкого: "Взять Ижевские заводы во что бы то ни стало".
Противник стал громить город из пушек. Снаряды разрывались на улицах. Полковник Федичкин и 600 ижевчан удерживали продвижение колонны Антонова только ружейным огнём. Пушек у них не было. В самом городе срочно формировалось ополчение, которое двигалось на помощь защитникам Ижевска. Полковник Федичкин объяснял боевую задачу ижевчанам: "Окружить противника в лесу и уничтожить".

Антонов почувствовал вокруг себя огромную враждебную силу и развил такой жестокий огонь, что ополченцам пришлось закапываться в землю. К рассвету 19 августа противник расстрелял все патроны и снаряды. Стрельба затихла.
Ижевчане бросились на обессиленных красных с громким криком "ура" и победили. Защитники Ижевска в этом бою разбогатели пушкой, пулеметами, награбленным большевиками золотом и массой коммунистической литературы, которую тут же в лесу сожгли.

По окончании этого боя семьи горожан встретили своих защитников с церковным колокольным звоном, с крестным ходом, с большим хором соборных певчих, певших благодарственные молитвы Богу со слезами радости на глазах.

В августе отряд штабс-капитана Куракина захватил город Сарапул, освободив его от отрядов красноармейцев. Большую помощь восставшим оказывали крестьяне. Они направили в Ижевск делегатов с просьбой выдать им оружие для защиты собственной жизни и имущества от грабежа большевистских продотрядов.

Крестьянские делегаты были приняты в Ижевске, и просьба их была удовлетворена. Среди крестьян были солдаты и офицеры с большим боевым цензом в период Первой мировой войны, чего у Ижевской армии не доставало. Поэтому полковник Федичкин, с согласия Комитета членов Всероссийского Учредительного Собрания, приказал начальнику штаба, коренному ижевчанину, который знал в лицо всех своих, формировать из крестьянских солдат и офицеров боевые отряды, вооружать их и давать им боевые задания.

За эту помощь крестьяне обязались привозить в Ижевск хлеб и съестные припасы в необходимом количестве для рабочих заводов. Крестьяне быстро сформировали из рот большие отряды и начали с жаром уничтожать на своей территории все большевистские продовольственные отряды и сражаться против отрядов Красной армии, которых не пропускали к Ижевску.
Благодаря богатству телефонных и телеграфных линий в Вятской губернии, связь крестьянских отрядов со штабом Ижевской Народной армии поддерживалась непрерывно.

По Северной железной дороге, между городом Глазовом и станцией Чепцы, был образован Северный фронт на протяжении 150 верст, который в течение трех месяцев совершенно очистил Глазовский и Сарапульский уезды от красноармейских отрядов. На северном фронте дралось 10 отрядов по 10 000 крестьян-солдат в каждом под общей командой ижевчанина капитана Зуева с начальником штаба фронта капитаном Мироновым. 3-я армия красных, не получая из центра никаких войск против Ижевской Народной армии, ограничилась шестью сформированными из местных крестьян, ненавидевших большевиков, полками.

Эти шесть полков прекрасно работали в пользу Ижевской армии, исполняя свои задачи. Они все время наступали и, разбитые, отступали, оставляя ижевчанам свои пушки, пулеметы и отнятый у крестьян хлеб и скот. Затем эти полки снова пополнялись, вооружались, снова наступали, разбитые — отступали, оставляли ижевчанам новые трофеи. Так они старались действовать до самой ликвидации Ижевской Народной армии.

В конце октября 1918 года средства Ижевской армии истощились. Надежда на получение помощи извне была потеряна. Большевики, захватив Самару и Казань, наступали со всех сторон на армию полковника Федичкина. Они отрезали от Ижевска все крестьянские отряды и окружили Ижевск. Кроме того, флотилия капитана Феодосьева, прикрывавшая Каму от прохождения по ней большевистской флотилии, уплыла в Уфу, не предупредив штаб Ижевской армии о своём уходе. Путь большевикам со стороны Камы был открыт, а Ижевская армия оказалась отрезана от Уфимских войск. Это было одной из главных причин падения Прикамского края и Ижевской Народной армии.

Полковник Федичкин 20 октября собрал Ижевскую администрацию и Комитет членов Всероссийского Учредительного Собрания и объявил о немедленной эвакуации тех, кто не может доверить свою жизнь большевикам. Пока есть возможность, в течение нескольких ближайших дней эвакуировать женщин, детей и ценное имущество. Через неделю у ижевчан не будет ни одного патрона и снаряда и "мы должны будем бежать из Ижевска голыми по льду через реку Каму".

Председатель Комитета членов Всероссийского Учредительного Собрания Евсеев не согласился с полковником Федичкиным и назвал заявление об эвакуации трусостью.

Тогда полковник Федичкин потребовал от членов Прикамского Комитета Всероссийского Учредительного Собрания увольнения его в отставку вследствие расстроенного состояния здоровья и командирования его в распоряжение Верховного Главнокомандующего сухопутными и морскими силами России генерала Болдырева. Получив документы от Комитета членов Всероссийского Учредительного Собрания, полковник Федичкин со своим личным адъютантом капитаном Попковым сели на верховых лошадей и в ночь поехали через расположение красных войск в г.Уфу. Через несколько дней большевики вошли в Ижевск и расстреляли на площади Михайловского собора 400 рабочих.

Ижевская Народная армия с частью семейств и крестьянских отрядов с большим трудом и лишениями кое-как пробились в расположение сил генерала Болдырева.

———————————————————————————

Между белыми и красными

В Ижевске недавно отметили юбилей: 85 лет назад, 7 ноября 1918 года части Красной Армии подавили мятеж рабочих Ижевского завода.

Выступления рабочих, крестьян и солдат во время Гражданской войны против политики, проводимой большевиками, стороной обходились советской исторической наукой. В лучшем случае, они получали ярлыки “контрреволюционных” и “антисоветских”, их участники автоматически становились пособниками мировой буржуазии и помещиков. В принципе это объяснимо, ведь эти события не вписывались в официальную идеологию новой “рабоче-крестьянской” власти. Не вписывались они и в политические доктрины белых. Именно таким было Ижевско-воткинское восстание 1918 года.

Причинами его стали грубые ошибки “пролетарской” власти в проводимой ей политике. Большевики не учли своеобразия местных условий. Пролетарии Ижевска и Воткинска были, как правило, потомственными, высококвалифицированными. Их жизненный уклад складывался на протяжении десятилетий: все рабочие были грамотными, обеспечены постоянной работой и хорошим достатком за счет государственных заказов, имели собственные дома с развитым подсобным хозяйством. Отсюда тесная связь с деревенскими жителями.
Это все было нарушено. Сначала Первая мировая война, затем Февральская революция. Давала знать о себе разруха. Все меньше становилось рабочих мест, падал уровень жизни, вводилась карточная система. После октября 1917 года все это усугубилось просчетами большевиков: попытки превратить рабочие Советы в послушные центральной власти органы, беспорядочные реквизиции продовольствия, аресты и расстрелы, подозрительное отношение к коренным рабочим.
Восстание началось 7 августа 1918 года, поводом послужила неудачная попытка мобилизации рабочих в Красную Армию. Цели восставших стали ясны сразу. Они не жаждали восстановления имперских порядков. Повстанцы выбрали старый состав Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, который большевики до этого разогнали, сохранили профсоюзы. Своим символом они выбрали красный флаг, а гимнами — “Варшавянку” и “Марсельезу”.
Заводы продолжали работать, а производство даже увеличилось, в основном, за счет увеличения производительности труда.
Рабочим Ижевского завода удалось решить задачу, стоявшую в то время перед любой властью. Они создали сильную, боеспособную, и в то же время демократичную и добровольную армию. Большинство рот имело милиционный характер, собираясь лишь в случае тревоги. Винтовки стояли прямо у станков. Офицеры, в основном выходцы с заводов, избирались в силу знаний или личного авторитета. Кроме того, вне боевых действий все были равны, приказы штаба обсуждались коллективно, командиры не имели права на дисциплинарное наказание.
Создав народную армию, ижевцы и воткинцы разбили в боях легендарных красных командиров Антонова-Овсеенко, Блюхера. Часто сами красноармейцы сдавали оружие и переходили на сторону заводчан. Они видели, что приходится драться не с помещиками и буржуями, а с простыми рабочими и крестьянами, идущими под звуки гармошки в штыковую атаку — патронов у повстанцев не было, их добывали в бою. Под мятежный завод тем временем стягивались полки, состоявшие из верных большевикам китайских, венгерских, латышских интернационалистов, чекистов. Силы были не равны, 7 ноября восставшие оставляют город-завод и отступают в Воткинск. 14 ноября пал последний оплот повстанцев. До семидесяти тысяч ижевцев и воткинцев смогли перебраться к Колчаку за Каму.
Естественно, белые отнеслись к рабочим подозрительно. Однако ижевцы и воткинцы зарекомендовали себя как превосходная боевая сила. Колчак на многое закрывал глаза, в том числе, и на существование Совета рабочих и солдатских депутатов, красного флага в ижевской дивизии. В рядах же самих рабочих нарастало недовольство. Наблюдая за грабежами и погромами, уничтожением пленных, они понимали, что не о такой демократии мечтали. Кроме того, уральские, сибирские и дальневосточные пролетарии относились к ним как к предателям “дела рабочего класса”. Очень много ижевцев уходили к партизанам, в Красную армию, бежали домой. Таким образом, число мятежников в рядах белых сократилось до нескольких тысяч. После взятия Владивостока остатки ижевцев эмигрировали в Маньчжурию.
Ижевско-воткинское восстание 7 августа — 14 ноября 1918 года закончилось поражением. Слишком демократичное для красных, и слишком революционное для белых оно изначально оказалось обреченным на трагический финал.

И. Карачев, Ижевск

Печатный аналог: Симонов Д.Г. Ижевцы и воткинцы: адаптация добровольцев в вооруженных силах адмирала А.В. Колчака // Политическая адаптация населения Сибири в первой трети XX века. Сборник научных статей / Научный редактор В.И. Шишкин. Новосибирск: Параллель, 2015. С. 100–120.

В статье рассматривается вопрос адаптации в вооруженных силах адмирала А.В. Колчака рабочих Ижевского и Воткинского заводов, выступивших с оружием в руках против большевистской власти в августе 1918 г. Показано, что первоначальная адаптация ижевцев и воткинцев в колчаковской армии проходила сложно и неоднозначно. В силу неразработанности на государственном уровне механизмов привлечения в войска добровольцев и условий прохождения ими службы статус ижевцев и воткинцев не был определен и вызвал распад их организации. Белое командование явно недооценивало роль добровольцев в гражданской войне, а в военном строительстве делало ставку на массовые мобилизации населения в войска. В мае - июне 1919 г. в период решающих боев на Восточном фронте Ижевская бригада и Воткинская дивизия оказались исключенными из вооруженных сил Колчака, что явилось одним из факторов их поражения. Меры, направленные на адаптацию добровольцев в армии, стали предприниматься лишь в условиях общего краха Белого движения на востоке России.

В период гражданской войны российское общество находилось в расколотом состоянии. Этот раскол, мощным катализатором которого явился распад монархической государственности, проходил по самым разным направлениям, обусловленным общественно-политическими, социально-экономическими и социо-культурными противоречиями в жизни дореволюционной России. В активную военно-политическую деятельность, часто помимо своей воли, были втянуты самые широкие слои населения.

В условиях гражданского противостояния выявился ряд центров политического притяжения, претендовавших на власть в региональном или общероссийском масштабах. Их перспективы определялись не лозунгами и декларациями, а прежде всего способностью создать регулярные вооруженные силы - главный фактор успеха в борьбе. В ходе военного строительства и Советская власть, и антибольшевистские политические режимы, решая вопросы комплектования вооруженных сил личным составом, делали ставку на принудительные мобилизации тех или иных групп населения. Но, созданные таким образом массовые армии, могли приобрести политическую устойчивость и, следовательно, боеспособность, при наличии в них значительной прослойки идейных бойцов - добровольцев.

Большевики в течение всей гражданской войны целенаправленно и успешно решали эту задачу, максимально используя имевшиеся в их распоряжении агитационно-пропагандистские возможности. Как следствие, Красная армия имела такую прослойку, а большинство ее частей и соединений было изначально сформировано на базе добровольческих отрядов. По большому счету, большевикам удалось обуздать революционную энергию народных масс и направить ее в необходимое им русло.

При рассмотрении системы комплектования антибольшевистских вооруженных сил на востоке России на решающем этапе гражданской войны обращает на себя внимание весьма незначительный процент в них добровольцев. В этой связи особый интерес представляет история двух добровольческих соединений вооруженных сил адмирала А.В. Колчака - Ижевской и Воткинской стрелковых дивизий и проблема адаптации их личного состава к службе в белой армии. События, связанные с Ижевско-Воткинским восстанием и последующей службой повстанцев в Российской армии адмирала А.В. Колчака достаточно подробно отражены в мемуарах С.Н. Лоткова , Д.И. Федичкина , А.Г. Ефимова , В.М. Молчанова , неоднократно освещалось в советской и современной российской историографии.

Широкомасштабная гражданская война в России началась в конце мая 1918 г., когда войска Чехословацкого корпуса, располагавшиеся вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали, начали активные военные действия против советских вооруженных сил. К концу августа чехи совместно с русскими антибольшевистскими военными формированиями свергли Советскую власть на всем пространстве от Волги до Тихого океана. Государственная власть на этой территории перешла к двум конкурировавшим органам - эсеровскому Комитету членов Всероссийского учредительного собрания в Самаре и Временному Сибирскому правительству в Омске.

Народная армия Комуча и Сибирская армия первоначально комплектовались за счет добровольцев. 1 июня 1918 г. вышли в свет «Временные условия формирования сибирских добровольческих полков в Западно-Сибирском военном округе». В Сибирскую добровольческую армию принимались граждане не моложе 18 лет, «незапятнанные нравственно и изъявившие искреннюю готовность преданно служить идее народовластия, осуществляемой Временным Сибирским правительством». Срок службы устанавливался в 6 месяцев. Все военнослужащие Сибирской армии получали от правительства денежное содержание. Жалованье зависело не от чинов, а от занимаемых должностей и устанавливалось в таких размерах: рядовому бойцу - 60 руб., отделенному - 75 руб., взводному - 90 руб., фельдфебелю - 120 руб., Кроме того, всем военнослужащим должно было выдаваться обмундирование и содержание: семейным - казенная квартира или квартирные деньги, семьям - ежемесячное пособие в 100 рублей .

Согласно «Временным правилам об организации и службе Народной армии», утвержденным Комучем 17 июня 1918 г., армия комплектовалась из добровольцев с минимальным сроком службы в три месяца. Доступ в ряды армии открывался для всех граждан России не моложе 17 лет, «готовых отдать свои силы и жизнь на защиту Родины и Свободы». Все без исключения добровольцы ставились на полное довольствие и должны были получать 15 руб. ежемесячного жалованья. На время несения службы им также причитались деньги: рядовым бойцам - 1 руб. в сутки, отделенным командирам - 2 руб., взводным командирам - 3 руб. Сверх жалованья и суточных каждому семейному добровольцу было обещано пособие в размере 100 руб., а имевшим более трех детей - 150 рублей .

Отношение к роли добровольчества в антибольшевистской борьбе у Временного Сибирского правительства и Комуча было различным. Уже в июле 1918 г. управляющий военным министерством Временного Сибирского правительства генерал А.Н. Гришин-Алмазов пришел к выводу, что ввиду незначительного притока добровольцев создать армию, способную одержать победу в гражданской войне невозможно. Поэтому он сделал ставку на призывы новобранцев. Именно молодые солдаты 1898–1899 гг. рождения и численно, и качественно составили боевую мощь Сибирской, а затем и Российской армии.

Руководители Комуча также инициировали массовый призыв молодежи в Народную армию, но считали, что сформированные таким образом войска могут быть использованы только в борьбе с внешним врагом - Германией и Австро-Венгрией. Для участия в боевых операциях против Красной армии, т. е. для участия в гражданской войне, предназначались исключительно добровольческие части . Однако Комуч не приложил никаких заметных усилий для привлечения в армию добровольцев.

Антибольшевистское восстание в Ижевско-Воткинском районе, вспыхнувшее в августе 1918 г., являлось заметным событием начального этапа широкомасштабной гражданской войны в России. Центрами восстания стали Ижевск и Воткинск, в которых располагались крупные государственные оборонные заводы - на Ижевском и Воткинском заводах в мае 1918 г. было занято соответственно 26,7 и 6,3 тыс. рабочих , основу которых составляли кадровые высококвалифицированные специалисты.

Опасность этого восстания для Советской власти проявлялась не только в военном, но и в идеологическом отношении, так как во главе контрреволюционного движения здесь встали рабочие, представители социального слоя, считавшегося опорой большевиков. В момент наивысшего подъёма восстание охватывало территорию с населением более 1 млн человек, а численность повстанческой армии достигала 25 тысяч . 2-я красная армия, одна из пяти армий советского Восточного фронта, была создана специально для подавления этого восстания.

История восстания выглядит следующим образом. С первых же дней революции 1917 г. в Ижевске образовался Совет рабочих депутатов. С захватом государственной власти в России большевиками в Ижевске на почве этого Совета стали происходить резкие трения между рабочими и представителями новой власти. Выборы в ижевский Совет рабочих депутатов всегда давали состав депутатов, нежелательный большевикам. Последние перевыборы Совета состоялись в июне 1918 г. и в очередной раз дали большинство депутатов-беспартийных. Тогда большевики вызвали из Казани военный отряд, который разогнал Совет рабочих депутатов и объявил полномочной властью в Ижевске Исполнительный комитет, состоявший только из большевиков. После целого ряда бесчинств, произведенных большевиками, в Ижевске началась консолидация активной части населения для противодействия большевистскому террору. Таким образом возник «Союз фронтовиков», который объединил офицеров, военных чиновников и солдат, демобилизованных из старой Русской армии. Главной причиной спайки этой организации послужили слухи о предстоящей мобилизации фронтовиков в ряды Красной армии. Аналогичный «Союз фронтовиков» был образован и в Воткинске.

«Союз фронтовиков» Ижевска в 1918 году

Седьмого августа 1918 г. в Ижевск пришло телеграфное известие о взятии Казани частями Чехословацкого корпуса и Народной армии Комуча. В тот же день большевики созвали рабочих на митинг и объявили приказ о мобилизации в ряды Красной армии всех бывших военнослужащих, прибывших с фронтов 1-й мировой войны. Фронтовики согласно заранее принятому ими решению заявили, что они, без оружия и без обмундирования из Ижевска никуда не пойдут. В ответ большевики стали арестовывать руководителей фронтовиков и выносить им смертные приговоры. На следующий день, 8 августа, сигнал заводского гудка известил о начале антибольшевистского восстания в Ижевске. Готовясь к выступлению, рабочие заблаговременно запаслись винтовками и хранили их у себя по домам. 7 тыс. винтовок было захвачено на заводе. К вечеру город был полностью очищен от большевиков .

В первом же обращении к населению объявлялось, что Ижевск признаёт единственной и законной верховной властью в России Комитет Всероссийского Учредительного собрания. Местный Совет объявлялся «только классовой рабочей организацией». Государственная власть на освобожденной от большевиков территории перешла к Прикамскому комитету членов Всероссийского учредительного собрания. Организацию этого властного органа взял на себя находившийся в Ижевске эсер В.И. Бузанов, член Учредительного собрания, избранный от Вятской губернии. Члены «Прикамского Комуча» 10 августа были кооптированы в состав Исполкома Ижевского совета рабочих депутатов . Командование всеми вооруженными силами, действовавшими против советских войск было возложено на полковника Д.И. Федичкина , получившего статус командующего Ижевской Народной армией .

Уже 8 августа в Ижевск прибыла делегация от Воткинского «Союза фронтовиков», просивших как можно скорее прислать в Воткинск оружие. В ответ на эту просьбу в Ижевске была сформирована рота из 250 человек под командованием подполковника А.А. Власова, причем каждый боец должен был нести по две винтовки. 17 августа ижевцы подошли к Воткинску и атаковали его с того направления, откуда советские войска не ожидали угрозы. Одновременно воткинские фронтовики напали на красноармейцев с тыла. После трехчасового уличного боя красные были разбиты и бежали. Военным комендантом Воткинска был назначен капитан Г.Н. Юрьев , член заводского комитета .

Седьмого сентября 1918 г. Прикамский Комуч санкционировал создание штаба Прикамской Народной армии и назначил на должность Главнокомандующего Д.И. Федичкина, за которым сохранялось и непосредственное командование Ижевской народной армией. Воткинской народной армией командовал капитан Г.Н. Юрьев, который с 20 октября 1918 г., после отставки Федичкина, стал Главкомом Прикамья. В достаточно короткое время удалось создать боеспособные вооруженные силы, обеспеченные оружием и руководимые опытными и авторитетными среди местного населения командирами. Первоначальный порядок принятия приказов предусматривал их обязательное утверждение тремя лицами: Главнокомандующим Прикамской Народной армии, уполномоченным Союза фронтовиков и членом местного Совета рабочих депутатов . По мере роста масштабов восстания происходила реорганизация армии. В сентябре-октябре роты в Народной армии были сведены в более крупные воинские части до бригад включительно. Численность повстанческой армии к 13 сентября составила около 15 тыс. человек .

В начале сентября советские войска Восточного фронта перешли в наступление и нанесли поражение частям Чехословацкого корпуса и Народной армии Комуча. 11 сентября ими была взята Казань, а 10 октября - Самара. Одновременно усилился натиск против прикамских повстацев. Соединения 2-й Красной армии под командованием В.И. Шорина 5 октября взяли г. Сарапул, а утром 8 ноября, в результате ожесточенных боев, вступили в Ижевск. 11 ноября, ввиду невозможности оборонять город, повстанцы без боя оставили Воткинск. Тем самым было выиграно время для строительства понтонного моста через р. Кама, по которому на правый берег 14 ноября переправились основные силы Прикамкой народной армии. Всего за Каму ушло около 15 тыс. бойцов Воткинской Народной армии и столько же членов их семей, а также около 8 тыс. боеспособных ижевцев .

В течение всего периода борьбы с августа по ноябрь 1918 г. прикамские повстанцы не имели постоянной связи ни с Самарой, ни с Уфой, в которых располагались штабы Народной армии Комуча. Не удалось наладить контакт и с Сибирской армии, ближайшие части которой в это время действовали в районе Красноуфимска. И руководителей и рядовых повстанцев никогда не оставляло чувство обиды за то, что им не оказали никакой помощи извне и оставили на произвол судьбы.

Тем временем на востоке страны происходили важнейшие политические события. В конце сентября 1918 г. на Государственном совещании в Уфе было образовано Временное Всероссийское правительство (Директория) во главе с эсером Н.Д. Авксентьевым, в связи с чем Комуч и Временное Сибирское правительство подлежали самоупразднению. Местопребыванием нового правительства был избран Омск. Однако преобладание эсеров в новой властной конструкции вызвало ответную реакцию военных кругов. 18 ноября в Омске произошел государственный переворот, в результате которого Директория была свергнута, а к власти пришел адмирал А.В. Колчак, провозглашенный Верховным правителем и Верховным главнокомандующим.

Эсеры, опираясь на еще функционировавшие политическую, административную и военную организационные структуры Комуча, попытались организовать противодействие наступающей военной диктатуре. И прежде всего они стремились привлечь на свою сторону части бывшей Народной армии.

Управляющий ведомством внутренних дел Комуча П.Д. Климушкин относил ижевцев и воткинцев к войскам, которыми, по его словам, «мы могли вполне располагать». При этом он, явно преувеличивая, оценивал их численность соответственно в 20 и 10 тыс. человек, а всего в 30 тыс. из 40–45 тыс. человек, на которых могли рассчитывать эсеры . Управляющий ведомством иностранных дел Комуча М.А. Веденяпин также характеризовал ижевцев и воткинцев как «наши преданные части» .

Однако надежды эсеров на поддержку ижевцев и воткинцев в их борьбе против Колчака носили чисто умозрительный характер и не учитывали реальные настроения офицеров и солдат. По свидетельству А.Г. Ефимова, командир Ижевской бригады штабс-капитан Журавлев, ставленник эсеров, на собрании офицеров высказался против Колчака и призвал поддержать устраненную Директорию, но его никто не услышал. Весь состав бригады - и офицеры, и солдаты - без каких-либо споров поддержал Колчака.

Вскоре по инициативе капитана Юрьева аналогичное собрание офицеров состоялось и в Воткинской стрелковой дивизии. Когда Юрьев объявил о вступлении адмирала Колчака на пост Верховного правителя, воткинцы дружно ответили на это громовым «ура». Присутствовавшая при этом делегация ижевцев в лице капитана Зуева тут же сообщила, что у них уже было собрание и что они также постановили идти за Колчаком.

В этих условиях штабс-капитан Журавлев самовольно, не поставив в известность воткинцев, снял бригаду с занимаемых позиций и отвел ее в район Уфимского корпуса, командир которого генерал С.Н. Люпов долго не решался признать Колчака. Но в течение нескольких дней после государственного переворота почти все командиры и старшие начальники официально признали Колчака Верховным правителем и Верховным главнокомандующим. Командир Ижевской бригады штабс-капитан Журавлев был одним из немногих, если не единственным командиром, кто остался на стороне Директории. 13 декабря 1918 г. он с несколькими своими сообщниками, захватив 2 млн рублей, скрылся из бригады. Розыски его не увенчались успехом .

В конце декабря 1918 г. в ходе реорганизации антибольшевистских вооруженных сил приказом Колчака были образованы две армии - Сибирская, под командованием генерала Р. Гайды, и Западная, генерала М.В. Ханжина. Самовольные, политически ориентированные распоряжения штабс-капитана Журавлева, привели к тому, что ижевцы и воткинцы, по своей территориальной дислокации оказались в составе разных армий. Части Ижевского района с 3 января 1919 г. были включены в состав Западной армии, а части Воткинского района с 1 января - в состав Сибирской армии .

При этом произошли изменения в руководстве повстанческих соединений. Вместо Г.Н. Юрьева был назначен полковник Н.П. Альбокринов , 11 января 1919 г. вступивший в командование Воткинской дивизией . Капитана Зуева, временно командовавшего ижевцами после бегства Журавлева, заменил полковник В.М. Молчанов , прибывший из штаба Западной армии.

Ижевцы и воткинцы официально, де-юре, исходя из ранее принятых соответствующих положений Временного Сибирского правительства и Комитета членов Всероссийского учредительного собрания, не являлись добровольцами Российской армии. Они взяли в руки оружие независимо от призывов тех властей, которые образовались в Поволжье, на Урале и в Сибири летом 1918 г. Антибольшевизм прикамских повстанцев имел скорее морально-психологический, нежели политико-идеологический характер. Этим объясняется то, что они готовы были вести борьбу с большевиками под любыми политическими знаменами. Именно с появлением в рядах Российской армии ижевцев и воткинцев, статус которых как военнослужащих не вписывался в существовавшие схемы военного строительства, адмирал Колчак официально разрешил принимать в войска добровольцев на срок до освобождения от большевиков тех населенных пунктов , жителями которых они являлись.

Этот приказ призван был хоть как то формализовать фактический добровольческий статус ижевцев и воткинцев и обеспечить их дальнейшее участие в активных боевых операциях против советских войск. Каких либо иных юридических оснований принудить ижевцев и воткинцев остаться в рядах армии не было. Они располагали полным и неоспоримым правом в любое время перейти на положение мирных обывателей. А командующие Сибирской и Западной армией не имели полных оснований требовать от них беспрекословного выполнения боевых приказов. С этой коллизией и были связаны обещания и гарантии, озвученные в приказах командармами.

В приказе по Сибирской армии от 15 января 1919 г. генерал Гайда, обращаясь к военнослужащим Воткинской дивизии дал обещание: «После занятия заводов, вы сможете вернуться к своим семьям и тогда только желающие продолжать борьбу с оружием в руках будут зачислены в ряды дивизии, чтобы совместно с другими доблестными частями продолжать великое дело освобождения Родины». 20 января, «ценя заслуги перед Родиной бывшей Воткинской народной армии», генерал Гайда приказал выдавать содержание солдатам Воткинской дивизии по окладам, установленным для добровольцев Сибирской армии .

Двадцать первого февраля 1919 г. генерал Ханжин в приказе по армии, призвав ижевцев к новым подвигам во имя Родины, дал обещание:

«После освобождения Ижевского завода вам будет предоставлена возможность вернуться к своим семьям, и только желающие останутся в рядах доблестной Ижевской бригады, чтобы с оружием в руках совместно с другими частями армии продолжать великое дело освобождения Родины от красных предателей» .

«Глупейшей ошибкой», назвал эти приказы генерал В.М. Молчанов .

Столь легкомысленное отношение командармов к будущему подчиненных им добровольческих соединений видимо объясняется тем, что в это время приказами Колчака была инициирована массовая мобилизация фронтовиков 1-й мировой войны в войска Сибирской и Западной армий, в результате которой общую численность действующей армии предполагалось довести к маю 1919 г. до 600 тыс. человек. В этой массе военнослужащих роль и место прикамских добровольцев не представлялись значительными.

Гайда и Ханжин вполне могли не давать обещаний распустить ижевцев и воткинцев по домам, если бы к тому времени добровольческая служба была институционально оформлена в общегосударственном масштабе. Однако военное министерство Российского правительства более трех месяцев не могло решить этого вопроса. Лишь 25 февраля 1919 г. Совет министров Российского правительства принял «Временное положение о службе добровольцами в сухопутных войсках».

Согласно положению, добровольцами принимались в войска российские граждане в возрасте не моложе 17 лет на срок не менее шести месяцев. Не могли быть добровольцами члены комитетов и советов политических партий, а также лица, лишенные по судебному приговору права поступать на государственную службу, признанные по суду виновными в краже или мошенничестве, состоявшие под следствием или судом, привлеченные к дознанию по обвинению в государственных преступлениях или причастности к ним. При прохождении службы добровольцы обеспечивались всеми видами довольствия, установленными для солдат обязательной службы, но получали повышенное денежное жалование: рядовые - на 50 %, командиры отделений и взводов, а также фельдфебели - на 150 %. Кроме того, при поступлении в армию добровольцы единовременно получали 200 р., а по истечении каждого шестимесячного периода службы соответственно 300, 400, 500 и 600 р. Семьям добровольцев выдавался ежемесячный паек в 100 р. и квартирные деньги в размере 1 / 3 жалованья, получаемого главами семейств по должности .

Имела место и другая проблема. Воткинцы, находясь в составе Сибирской армии, имели непосредственную возможность участвовать в освобождении Воткинского района от большевиков. Ижевцы такой возможности не получили, так как полоса наступления Западной армии располагалась значительно южнее Ижевска. В конце марта 1919 г. генерал-квартирмейстер Западной армии полковник А.Я. Нарышкин сообщал в Ставку Верховного главнокомандующего:

«Все мысли и желания ижевцев направлены на г. Ижевск. Если мы их пустим в тыл Сарапулу через Мензелинск на Ижевск, - мы сарапульскую большевистскую армию ликвидируем в самый короткий срок, если конечно со стороны Сибирской армии из района г. Осы будет должное содействие».

При этом Нарышкин просил Ставку разрешить инициированный штабом армии вопрос о передаче Ижевской бригады из Западной армии в Сибирскую и направлении ее через Мензелинск на Сарапул. Взамен Нарышкин просил направить в Западную армию отдельную Омскую бригаду, которая по распоряжению Ставки должна была войти в состав Сибирской армии.

«Дело очень подвинулось бы вперед, - заканчивал свой доклад Нарышкин, - имея главным образом в виду высокий подъем ижевцев и их веру в успех. Они ежедневно просят пустить их в тыл красным, но мы держим их в резерве. Скорее разрешите этот вопрос, тогда дни Сарапула сочтены».

Эта ротация осуществлена не была - предложение штаба Западной армии запоздало, так как Омская бригада уже вела бои на фронте Сибирской армии. Главное же заключалось в том, что штаб Сибирской армии отнесся весьма скептически к предложению штаба Западной армии, заявив, что войска Гайды сами справятся с задачей разгрома 2-й армии красных .

В ходе наступления колчаковских армий в марте - апреле 1919 г. ижевцы и воткинцы проявили блестящие боевые качества, а Ижевская бригада зарекомендовала себя как одно из боеспособных и успешных соединений. Общее количество пленных и трофейного вооружения, захваченных ижевцами, существенно превышало их собственный боевой состав. Но, по свидетельству полковника А.Г. Ефимова, когда части Сибирской армии освободили Ижевск, «ижевцы стали собираться домой. Это было естественно и понятно. Там на заводе они оставили свои дома и семьи […]. Наконец, они имели обещание командующего армией отпустить их домой, как только Ижевск будет освобожден». Но, «генерал Ханжин не придавал большого значения своему обещанию и собирался направить ижевцев для нового удара на юг, еще дальше от их родных мест» .

Поскольку просьбы и желания ижевцев удовлетворены не были, они сами приняли меры. В двадцатых числах апреля командир 2-го Уфимского корпуса генерал С.Н. Войцеховский вынужден был доложить в штаб Западной армии, что Ижевская бригада отказалась выступить на фронт, в то время как ей ставилась важнейшая для всей армии задача захвата района г. Бузулука. Заканчивая доклад, Войцеховский заявил:

«Реальной силы с ними воевать, разумеется, нет, да и вряд ли это допустимо по причинам морально-политического свойства. Ижевцы требуют на основании приказа ген. Ханжина отпустить их по взятии нашими войсками Ижевска… Генерал Ханжин дал солдатам устное обещание при посещении госпиталя, что бригада будет отведена в Ижевск для переформирования в дивизию» .

Об отказе бригады выполнить боевой приказ было доложено Верховному правителю, так как никакие уговоры и увещевания местного начальства уже не помогали. 29 апреля последовала резолюция Колчака следующего содержания: «Разрешаю отвести ижевскую бригаду в район Ижевского завода для переформирования немедленно - после продвижения частей Западной армии к р. Волге и занятия г. Самары». Одновременно на имя командира бригады генерала В.М. Молчанов поступила телеграмма за подписью начальника штаба Верховного главнокомандующего, в которой сообщалось о том, что Колчак повелел бригаде немедленно выполнить все приказы командующего Западной армией, а если ижевцы уйдут самовольно, то их встретят ударные полки Сибирской армии генерала Гайды.

Угроза привела как раз к обратным результатам. В тот же день, 29 апреля 1919 г., потеряв надежду получить на то официальное разрешение, ижевцы «начали самовольный уход. Рота за ротой, в полном порядке, под командой фельдфебелей или унтер-офицеров, шли к начальнику бригады, прощались с ним и направлялись домой». Таким образом, Западная армия в одночасье лишилась около четырех тысяч своих лучших бойцов .

Тридцатого апреля начальник штаба 2-го Уфимского корпуса телеграфировал в штаб Западной армии:

«Все ижевцы ушли и надежд на возвращение нет и едва ли их догонят… Обещание остановить их силой заставило их не идти, а бежать на Ижевск…».

Тогда же командир корпуса доложил Ханжину, что никакой Ижевской бригады в корпусе уже не осталось. Уход ижевцев сорвал его план - оставить на всем участке наступления корпуса от г. Чистополя до г. Сергиевска Ижевскую бригаду с одним полком 8-й дивизии, а все остальные силы корпуса бросить в юго-западном направлении для захвата г. Самары .

Для урегулирования сложившейся ситуации Ставка не смогла выработать никаких иных мер кроме репрессивных. 4 мая 1919 г. врид наштаверха генерал П.Г. Бурлин направил телеграмму на имя командующих Сибирской и Западной армий: «Часть рабочих, состоящих в рядах Ижевской бригады самовольно оставили свои части и направились домой в район Ижевского завода без разрешения своего командного состава. Верховный правитель и Верховный главнокомандующий повелел всех означенных рабочих, прибывающих в район Сибирской армии без соответствующих от своего строевого начальства документов об увольнении в отпуск, о перечислении в первобытное состояние, о перечислении в запас, с увольнением вовсе от службы или, наконец, о зачислении на заводскую службу в качестве квалифицированных военнообязанных рабочих - на правый берег Камы не пропускать, сосредоточить на левом берегу Камы в пунктах по усмотрению командарма Сибирской и его распоряжением предать суду. Означенное повеление Верховного правителя объявить всем частям Ижевской бригады, Воткинской дивизии и всему населению Ижевского и Воткинского заводов» .

Похожая история имела место с Воткинской стрелковой дивизией, за тем исключением, что командующий Сибирской армией генерал Гайда попытался избежать конфликта и 10 мая 1919 г. официально разрешил уволить в запас и отправить на родину всех солдат Воткинской дивизии. Солдатам, желавшим остаться в рядах дивизии, предлагалось поступить в войска на основании «Временного положения о службе добровольцев» от 25 февраля 1919 года .

Распад Ижевской отдельной стрелковой бригады и Воткинской стрелковой дивизии, имевших в совокупности около 13 тыс. бойцов (см. таблицу ), явился одним из важнейших факторов потери стратегической инициативы армиями адмирала А.В. Колчака в мае - июне 1919 г. и последующего их поражения.

Таблица. Боевой состав Воткинской стрелковой дивизии и Ижевской
отдельной стрелковой бригады на 1 апреля 1919 г.*

Наименова ни я частей	Офицеров	Солдат				Пулеметов	Орудий
Наименова ни я частей	Офицеров	Штыков	Сабель	Прочих	Всего	Пулеметов	Орудий
Воткинская стрелковая дивизия
1-й Воткинский стрелковый полк	29	1929	–	509	2438	19	–
2-й Сайгатский стрелковый полк	21	1220	–	460	1680	8	–
3-й Осинский стрелковый полк	30	1003	–	455	1458	11	–
4-й Воткинский стрелковый полк	29	1162	–	365	1527	9	–
Воткинский артиллерийский дивизион	15	–	–	235	235	–	8
Конница в дивизии	9	–	1021	45	1066	5	–
Воткинский запасный батальон	18	302	–	294	596	–	–
Итого в дивизии	151	5616	1021	2363	9000	52	8
Ижевская отдельная стрелковая бригада
1-й Ижевский стрелковый полк	74	1303	–	311	1614	22	–
2-й Ижевский стрелковый полк	71	1553	–	506	2059	23	–
Ижевский кавалерийский дивизион	7	–	195	–	195	–	–
Ижевский артиллерийский дивизион	19	–	–	301	301	–	8
Итого в бригаде	171	2856	195	1118	4169	45	8
Всего в частях	322	8472	1216	3481	13169	97	16

* Составлена по : РГВА. Ф. 39500. Оп. 1. Д. 52. Л. 3–4, 9–10.

В случае реализации плана Ханжина о направлении ижевцев на Бузулук в конце апреля 1919 г., сосредоточение частей Южной группы советского Восточного фронта могло быть расстроено, а ее контрнаступление в мае могло не состояться. В случае же реализации плана Войцеховского о продвижении ижевцев на Мензелинском направлении белые имели бы возможность парировать предпринятый красными во второй половине мая удар в стык Западной и Сибирской армии.

В то же самое время генерал Гайда планировал наступление силами Северной группы Сибирской армии на Глазов и Южной группы - на Казань. Части 8-го армейского Камского корпуса, единственным боеспособным соединением которого являлась Воткинская дивизия, должны были, оставаясь в непосредственном подчинении командующему армией, через Воткинск обеспечивать связь между двумя группами. В связи с демобилизацией воткинцев 3 мая генерал Гайда вынужден был передать занимавшийся ими участок фронта войскам Северной и Южной групп, растянув соответственно их левый и правый фланги. В результате предпринятое в середине мая наступление белых было осуществлено меньшими силами и не принесло ожидаемого успеха .

В течение февраля - мая 1919 г. в тылу Сибирской и Западной армий велось ускоренное формирование резервных соединений, в том числе Сибирского ударного и 1-го Волжского армейского корпусов. Их боевой состав примерно в три раза превышал таковой в Ижевской бригаде и Воткинской дивизии. Однако после выступления на фронт в мае 1919 г. «ударники» и «волжане», несмотря на свою многочисленность, проявили слабую устойчивость в бою и оказались не в состоянии выполнять порученные им боевые задачи. Тогда же целый ряд их частей и подразделений добровольно перешел на сторону Красной армии.

По свидетельству полковника А.Г. Ефимова, после ухода ижевцев в бригаде осталось 180 офицеров и небольшое количество солдат. В первых числах мая на ее пополнение прибыло около 2 тыс. чел., главным образом молодых, необученных башкир. Из остатков старого состава и нового контингента была сформирована 1-я Отдельная стрелковая бригада, которая уже 9 мая была брошена в бой. Как вспоминает А.Г. Ефимов, «на один из батальонов наскочили красные казаки Каширина. Танцуя в атаке на своих лошадях, они произвели панику среди молодых башкир, которые бросились на землю и уткнули лица в грязь. Офицеры и пулеметчики были перерублены». Генерал В.М. Молчанов донес о небоеспособности своего соединения и получил разрешение отвести его в глубокий тыл, в резерв Западной армии .

Воткинская стрелковая дивизия после демобилизации осталась в списках Сибирской армии, но в ведомостях боевого состава армии в мае-июне 1919 г. числилась как находившаяся на переформировании без указания наличных штыков, сабель, орудий и пулеметов. В связи с распадом дивизии, приказом по Сибирской армии от 27 июня 8-й армейский Камский корпус был расформирован, а числившиеся в его составе 15-я Воткинская и 16-я Сарапульская дивизии сведены в одну 15-ю Воткинскую стрелковую дивизию. Полки дивизии получили наименования 57-го Воткинского, 58-го Казанского, 59-го Лаишевского и 60-го Чистопольского .

Между тем, в конце мая 1919 г. войска 2-й и 3-й армии советского Восточного фронта перешли к активным наступательным действиям и в ходе Сарапуло-Воткинской операции, 2 июня захватили Сарапул, а к 12 июня заняли Ижевско-Воткинский промышленный район. В письме прапорщика 14-го Иртышского Сибирского стрелкового полка Степаненка, направленного 2 июля 1919 г. Верховному правителю адмиралу Колчаку, высказаны интересные соображения о причинах отступления белых из Прикамья. По его мнению, положение на фронте можно было поправить еще накануне сдачи Сарапула, когда ижевцы и воткинцы, «видя, что им тоже угрожают», обратились к командующему Южной группой Сибирской армии генералу Г.А. Вержбицкому с просьбой выдать им оружие для защиты заводов. «Это, - отмечает Степаненок, были те самые люди, которые уже дрались наряду с нами против красных», но их предложение было отклонено.

По его словам, «командиры опомнились», когда красные взяли Сарапул и находились в 20 верстах от Ижевска. Тогда командующий Сводной Сибирской дивизией полковник Н.Н. Казагранди обратился с воззванием к тем, кто ранее предлагал свои услуги, но было уже поздно. Хотя ижевцы и откликнулись на воззвание, но 2 / 3 их, забрав имущество, жен и детей, уже уехали из завода, а оставшимся тоже нужно было спасать свои семейства. «Если бы - заключает Степаненок, их сформировали вовремя, когда их семейства сидели в своих родных халупах, была бы другая картина, и в них больше было бы желание защищать свое имущество» .

В это время в 1-ю Отдельную стрелковую бригаду, располагавшуюся в резерве Западной армии к северу от ст. Бердяуш, стали возвращаться ижевцы. По словам А.Г. Ефимова, «судьба заставила их вторично бросить завод». Многих задержал у себя полковник Казагранди, пополнив свои сибирские части. Но большая часть ижевцев, в особенности те, кто ранее состоял в рядах бригады, стремились обратно в свои прежние части к своим командирам. «Пробирались в одиночку и группами, иногда единицами старого состава. Поручик Шмаков, ездивший в отпуск на завод, собрал свою 12-ю роту первого полка и привел ее в полном составе. Возвращение ижевцев, хотя далеко не в прежнем числе, сразу восстановило боеспособность бригады».

Большую помощь генералу Молчанову в восстановлении бригады оказал генерал К.В. Сахаров, 22 июня сменивший Ханжина на посту командующего Западной армией. Согласно приказу по армии от 29 июня 1919 г. 1-я Отдельная стрелковая бригада вновь стала называться «Ижевской». Приказом от 29 июля бригада была развернута в Ижевскую стрелковую дивизию четырехполкового состава. При этом отправка бригады на переформирование в тыл не предусматривалась, а новые полки должны были создаваться непосредственно на фронте .

В строй начали возвращаться не только рядовые бойцы, но и бывшие командиры ижевцев и воткинцев. В июне 1919 г. полковник Г.Н. Юрьев был назначен на должность начальника 15-й Воткинской стрелковой дивизии. Тогда же полковник Д.И. Федичкин получил назначение на должность помощника начальника Ижевской стрелковой бригады. Высшее командование предприняло ряд мер по восстановлению и дальнейшему усилению Ижевской и Воткинской дивизий. Приказом начальника штаба Верховного главнокомандующего и Военного министра Российского правительства генерала М.К. Дитерихса от 22 августа 1919 г. предписывалось всех добровольцев ижевцев и воткинцев, состоящих в различных частях армий, немедленно отправить в Ижевскую и Воткинскую стрелковые дивизии . В городе Томске полковник Федичкин организовал специальный пункт по приему добровольцев, через который только в Ижевскую дивизию к концу октября 1919 г. было направлено 2,8 тыс. бойцов .

Ижевцы стали пользоваться повышенным вниманием со стороны Верховного правителя. 22 августа Колчак лично прибыл в расположение дивизии, привезя с собой на нескольких грузовых автомобилях подарки - папиросы, консервы, варенье, какао и пр. Адмирал провел смотр и вручил награды офицерам и солдатам. Его приказом от 22 августа начальник штаба дивизии капитан А.Г. Ефимов за боевые отличия был произведен в подполковники, а ветераны дивизии - командующие 1-м и 2-м Ижевскими полками штабс-капитаны Д.И. Михайлов и В.П. Ляпунов - в капитаны. Всего в этот день 67 офицеров дивизии было повышено в чинах, а 29 юнкеров, подпрапорщиков и унтер-офицеров произведено в первый офицерский чин прапорщика .

По свидетельству А.Г. Ефимова, «после церемониального марша адмирал Колчак собрал к себе поближе ижевцев и обратился к ним с речью. Благодарил за славные ратные дела и самоотверженную службу Родине. Он старался объяснить цель борьбы с большевиками, хотел что-то сказать о положении рабочих, но смешался и смутился. Ижевцы постарались выручить адмирала, послышались голоса: «Не надо говорить!», «Мы вам верим!», «С вами пойдем до конца!» и т. д., […] его искренность и желание найти путь к солдатскому сердцу были понятны и произвели больше впечатления, чем если бы он произнес блестящую речь привыкшего говорить опытного оратора» .

В конце августа - начале сентября 1919 г. Ижевская дивизия в ходе контрнаступления войск белого Восточного фронта добилась крупного военного успеха, а 9 сентября ее вновь посетил Верховный правитель. Он объявил о награждении генерала Молчанова орденом Св. Георгия IV ст., а дивизии - Георгиевским знаменем. В приказе о награждении дивизии, подписанном Колчаком 16 сентября 1919 г., говорилось: «Ижевская стрелковая дивизия, сформированная из добровольцев-рабочих Ижевского, а последнее время и других заводов Урала, с момента своего существования, неизменно выказывала высокую доблесть и образцовую стойкость в жестокой борьбе с врагом, на благо возрождающейся России. Особенно геройскими, боевыми подвигами ознаменовала себя Ижевская стрелковая дивизия в период времени с 30 августа по 5 сентября сего года в боях у посадов Богатый, Дубровный, Сунджарский и сел Большое и Малое Приютное, когда особенно жестокими ударами сломила упорство врага, нанеся ему громадные потери, и, захватила большое количество трофеев и пленных, заставив бежать неприятеля на Запад. В воздаяние доблестных геройских заслуг, мужества и храбрости, жалую Ижевской стрелковой дивизии Георгиевское знамя… .

Во всех боях Ижевская и Воткинская дивизии, как и прежде, проявляли блестящие боевые качества. В конце 1919 - начале 1920 г. в условиях развала Российской армии Колчака эти два соединения в числе немногих сохранили свою организацию и боеспособность. Во время Сибирского ледяного похода Ижевская дивизия постоянно действовала в арьергарде отступающей армии, обеспечив выход ее остатков в Забайкалье в феврале - марте 1920 г. Воткинская дивизия в ходе этого отступления была единственным соединением, которое сохранило всю свою артиллерию. Ижевцы и воткинцы оставались непримиримыми борцами с большевизмом вплоть до завершения гражданской войны на Дальнем Востоке в конце 1922 г.

Первоначальная адаптация ижевцев и воткинцев в вооруженных силах адмирала Колчака проходила сложно и неоднозначно. В силу неразработанности на государственном уровне механизмов привлечения в войска добровольцев и условий прохождения ими службы статус ижевцев и воткинцев не был определен и вызвал распад их организации. Белое командование явно недооценивало роль добровольцев в гражданской войне, а в военном строительстве делало ставку на массовые мобилизации населения в войска. В мае - июне 1919 г. в период решающих боев на Восточном фронте Ижевская бригада и Воткинская дивизия оказались исключенными из вооруженных сил Колчака, что явилось одним из факторов их поражения. Меры, направленные на адаптацию добровольцев в армии, стали предприниматься лишь в условиях общего краха Белого движения на востоке России.

ПРИМЕЧАНИЯ

Лотков С.Н. Камско-воткинский завод и его рабочие // Вестник Общества русских ветеранов Великой войны. Сан-Франциско. Июль - декабрь 1941. № 179−181.
Федичкин Д.И. Ижевское восстание в период с 8 августа по 20октября 1918 года // Первопоходник. 1974. Февраль. № 17.
Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы (Борьба с большевиками 1918–20 гг.). Сан-Франциско, 1974; Он же. Ижевцы и воткинцы. Борьба с большевиками 1918–1920 гг. М., 2008.
Молчанов В.М. Последний белый генерал. Устные воспоминания, статьи, письма, документы. М., 2009.
Максимов В.А. Кулацкая контрреволюция и Ижевское восстание (1918 г.). Ижевск, 1933; Куликов К.И. В боях за Советскую Удмуртию. Ижевск, 1982;
Дмитриев П.Н., Куликов К.И. Мятеж в Ижевско-Воткинском районе. Ижевск, 1992; Чураков Д.О. Бунтующие пролетарии: рабочий протест в Советской России (1917–1930-е гг.). М., 2007; Заяц Н. Тупик третьего пути: очерк об Ижевско-Воткинском восстании, 2012. URL: // http://scepsis.net/library/id_3338.html
ГАТО. Ф. 1362. Оп. 1. Д. 287. Л. 93–94.
ГАНО. Ф.П. 5. Оп. 5. Д. 3. Л. 1.
Отчет члена Центрального комитета М.А. Веденяпина Центральному комитету партии социалистов-революционеров 29/IV.1919 г. // Россия антибольшевистская. Из белогвардейских и эмигрантских архивов. М., 1995. С. 47–48.
Дмитриев П.Н., Куликов К.И. Мятеж в Ижевско-Воткинском районе… С. 73.
Чураков Д.О. Бунтующие пролетарии… С. 197.
Федичкин Д.И. Ижевское восстание…
Цветков В.Ж. Белое дело в России. 1917–1918 гг. (формирование и эволюция политических структур Белого движения в России). Ч. 1. М., 2008. С. 339–342.
Федичкин Дмитрий Иванович (1885–1966) - полковник старой армии. В звании унтер-офицера участвовал в русско-японской войне, был награжден Георгиевскими крестами IV и III ст. Окончил Казанское пехотное юнкерское училище (1908). Служил в 6-м Закаспийском стрелковом батальоне. В 1911–1917 гг. состоял в рядах 13-го Туркестанского стрелкового полка. Награжден орденом Св. Георгия IV ст. (1916). 13 августа - 23 октября 1918 г. - командующий Ижевской Народной армией. С 3 декабря 1918 г. - комендант г. Томска. Приказом по войскам Западной армии от 24 июня 1919 г. назначен врид помощника начальника 1-й отдельной стрелковой Ижевской бригады (затем - дивизии). Эмигрировал в Китай, затем жил в США. Умер 24 октября 1966 г. в Сан-Франциско.
Федичкин Д.И. Ижевское восстание…
Юрьев (Бимман) Георгий Николаевич (1876–1920) - капитан старой армии. Окончил Киевский кадетский Владимирский корпус и Михайловское артиллерийское училище. Служил в 5-й артиллерийской бригаде. Со 2 сентября 1918 г. - начальник штаба, 17 октября - 20 октября 1918 г. - командующий Воткинской народной армией, затем - командующий всеми вооруженными силами Прикамья. За отличия в боях приказами адм. А.В. Колчака от 24 января 1919 г. произведен в подполковники и награжден орденом Св. Георгия IV ст.; приказом от 29 января 1919 г. произведен в полковники. В январе - мае 1919 г. находился в отпуске для поправления здоровья. В мае - октябре 1919 г. командовал 15-й Воткинской стрелковой дивизией. 17 октября 1919 г. зачислен в резерв чинов при штабе Омского военного округа. Попал в плен к красным под Кечугом в январе 1920 г. Расстрелян по постановлению Енисейской ГубЧК в июне 1920 г.
Куликов К.И. В боях за Советскую Удмуртию… С. 41.
Цветков В.Ж. Белое дело в России… С. 339–342.
Каревский А.А. К истории антибольшевистского восстания в Ижевске и Воткинске // Ижевско-Воткинское восстание. Москва: Посев, 2000. С. 5–15.
Коробейников А.В. Воткинское судостроение и Гражданская война. Ижевск, 2012. С. 106.
Климушкин П.Д. Гражданская война на Волге. Ч. 2. Ликвидация демократии. Воспоминания. Прага, 1926 // Россия антибольшевистская… С. 103.
Отчет члена Центрального комитета М.А. Веденяпина Центральному комитету партии социалистов-революционеров 29/IV.1919 г. // Россия антибольшевистская… С. 75.
Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы… С. 94–98.
РГВА. Ф. 39499. Оп. 1. Д. 16. Л. 118; Ф. 39736. Оп. 1. Д. 140. Л. 14.
Альбокринов Николай Петрович (1886–1920) - подполковник (1917). Окончил Александровское военное училище (1907). Служил в 3-м гренадерском Перновском полку. Награжден орденом Св. Георгия IV ст. (1916). Летом 1918 г. служил по мобилизации в РККА; осенью перешел на сторону Воткинской народной армии. С октября 1918 г. - начальник штаба Воткинской Народной армии. Приказом по войскам Воткинской Народной армии от 1 декабря 1918 г. утвержден в чине полковника. С 16 января по май 1919 г. - начальник Воткинской стрелковой дивизии, затем - помощник начальника 15-й Воткинской стрелковой дивизии. За отличия в боях приказом адм. А.В. Колчака от 16 мая 1919 г. награжден орд. Св. Владимира III ст. с мечами; приказом от 22 июля 1919 г. произведен в генерал-майоры. Сдался в плен красным под Красноярском. Расстрелян в Томске.
РГВА. Ф. 39736. Оп. 1. Д. 140. Л. 14.
Молчанов Викторин Михайлович (1886–1975) - подполковник (1917). Окончил Московское (Алексеевское) военное училище (1906). В 1906–1908 гг. служил во 2-м Кавказском саперном батальоне, в 1908–1910 гг. - во 2-м Восточно-Сибирском саперном батальоне, в 1910–1914 гг. - в 6-м Сибирском саперном батальоне, в 1914–1916 гг. - в 5-м Сибирском саперном батальоне. В 1916–1917 гг. - командир инженерной роты 3-й Сибирской стрелковой дивизии, в 1917–1918 гг. - штаб-офицер для поручений и делопроизводства при корпусном инженере VI Сибирского арм. корпуса. В сентябре-октябре 1918 г. - командовал антибольшевистской Алнашской дружиной и Елабужской народной армией, затем - командир 32-го Прикамского стрелкового полка. С января 1919 по апрель 1920 г. - начальник Ижевской отдельной стрелковой бригады (дивизии). За отличия в боях приказом адм. А.В. Колчака от 9 февраля 1919 г. произведен в полковники, приказом от 20 апреля 1919 г. - в генерал-майоры. 11 сентября 1919 г. награжден орденом Св. Георгия IV ст. В 1920–1922 гг. - командир 3-го корпуса Дальневосточной армии. Приказом атамана Г.М. Семенова от 30 июня 1920 г. произведен в генерал-лейтенанты. Эмигрировал в США. Умер в Сан-Франциско.
ГААК. Ф. 252. Оп. 1. Д. 21. Л. 109 (телеграмма начальника штаба Сибирской армии от 5 декабря 1918 г.)
РГВА. Ф. 39736. Оп. 1. Д. 140. Л. 12 а, 17.
РГВА. Ф. 39624. Оп. 1. Д. 137. Л. 94. Полный текст приказа приведен А.А. Петровым в его предисловии к книге: Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы. Борьба с большевиками. 1918–1920. М., 2008. С. 29.
Молчанов В.М. Последний белый генерал. Устные воспоминания, статьи, письма, документы. М., 2009. С. 125.
ГАНО. Ф. П. 5. Оп. 2. Д. 1506. Л. 7–8.
Эйхе Г.Х. Уфимская авантюра Колчака. М., 1960. С. 192–193.
Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы… С. 120.
Эйхе Г.Х. Уфимская авантюра Колчака… С. 193–194.
Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы… С. 120.
Эйхе Г.Х. Уфимская авантюра Колчака… С. 194.
РГВА. Ф. 39736. Оп. 1. Д. 11. Л. 28.
РГВА. Ф.39736. Оп. 1. Д. 140. Л.185.
РГВА. Ф. 39736. Оп. 1. Д. 58. Л. 181; Д. 59. Л. 8.
Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы… С. 122.
РГВА. Ф. 39736. Оп. 1. Д. 140. Л. 250.
Письма во власть в эпоху революции и гражданской войны (март 1917 - ноябрь 1919 г.) / Сост. и науч. ред. В.И. Шишкин. Новосибирск, 2014. С. 204.
Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы… С. 140, 142, 165.
Русская армия. 1919. 24 августа.
ГА РФ. Ф. 182. Оп. 1. Д. 59. Л. 18.
Русская армия. 1919. 21 сентября.
Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы… С. 167.
Русская армия. 1919. 16 октября.

Поддержите нас

Ваша финансовая поддержка направляется на оплату хостинга, распознавание текстов и услуги программиста. Кроме того, это хороший сигнал от нашей аудитории, что работа по развитию «Сибирской Заимки» востребована читателями.

Памяти Ижевско-Воткинского восстания. Латышские стрелки против русских рабочих.

Боевое знамя ижевцев .

«8 августа 1918 г. началось Ижевско-Воткинское антибольшевистское восстание. Ижевская дивизия была сформирована из рабочих одноименного завода, восставших против большевиков в августе 1918 года. Кроме ижевцев, против большевиков тогда же восстали и рабочие соседнего Воткинского завода, которые образовали отдельную Воткинскую дивизию. Позднее рабочие обоих заводов были сведены в особую Ижевско-Воткинскую бригаду.
Форменными цветами ижевцев и воткинцев являлись синий (символ связи со своими заводами — железом и сталью) и белый (цвет Белого Движения).
Указанные части отличались очень высокой боеспособностью. Современники так описывали сокрушительные атаки рабочих — ижевцев: «Они не признавали штыка и, когда наступала минута рукопашной схватки, они закидывали свою винтовку на ремень за спину и вынимали свои длинные рабочие ножи. По свидетельству многочисленных очевидцев этих решающих моментов атаки, красные не выдерживали одного вида этой манипуляции и бросались в бегство, дабы избегнуть рукопашной схватки со столь решительным врагом. Интересно здесь отметить, что Ижевская и Воткинская дивизии оставались непобедимыми на протяжении всей Гражданской войны» (см. Воробьев А. Восстание на Ижевском и Воткинском заводах в августе 1919 года. — «Часовой» (Брюссель), 1987, № 663, с.10).
Добавим, что осенью 1919 года Верховный Правитель России адмирал Александр Васильевич Колчак пожаловал Ижевской дивизии почетное Георгиевское знамя — высшую коллективную награду за воинскую доблесть. В настоящее время это знамя хранится в Иркутском краеведческом музее. Кто же противостоял русским рабочим, восставшим за свою страну против кучки преступников, возомнивших себя властью?
«В середине августа на Урале, в заводских городках Воткинске и Ижевске, против “рабоче-крестьянской” власти восстали не кто иной, как сами рабочие — рабочие государственных оружейных заводов. Утром 7 августа, вооружившись захваченными на заводе винтовками, ижевцы подняли восстание и вступили в бой с красноармейским батальоном и отрядом австрийских интернационалистов. К вечеру австрийские интернационалисты были уничтожены, а остатки красноармейского батальона бежали из города.
Организатор восстания унтер-офицер Осколков обратился к находящемуся в это время в Ижевске полк. Д. И. Федичкину принять Ижевский рабочий полк под свое командование. 15 августа полк. Федичкин, разбив в коротком бою красноармейский гарнизон, захватил пристань Гальяны и взял под свой контроль течение Камы, по которой курсировала советская флотилия. Командующий 2-ой советской армией Рейнгольд Берзинь направил в район Гальян группу советских войск, которую возглавил Уфимский латышский батальон, насчитывающий 500 стрелков и 30 кавалеристов при 26 пулеметах. Стремительной атакой латыши выбили 18 августа ижевцев из Гальян и вместе с другими красными частями пошли в наступление на Ижевск. Но не успел командир Латышского батальона Я. Рейнфельд бросить своих стрелков на штурм Ижевска, как в тылу его группы войск появился новый враг. Рабочие в ближайшем городке Сарапуле, арестовав весь Сарапульский Совет и местных чекистов, сформировали антисоветский отряд.
В то же самое время восстали и рабочие в соседнем городке Воткинске, которые под командованием капитана Юрьева ударили во фланг Уфимскому латышскому батальону и вынудили его с другими красноармейскими частями отступить на запад.

24 сентября на ликвидацию мятежа ижевских и воткинских рабочих из Петрограда был послан 7-ой Бауский лат. стрл. полк, Латышский артиллерийский дивизион и кавалерийский отряд. 29 сентября латышские стрелки высадились в 100 км севернее Воткинска, на станции Чепца, откуда, соединившись с частями Особой Вятской дивизии, двинулись в наступление на Воткинск.
При известии, что прибыли латышские стрелки, крестьяне покидали деревни и бежали в лес, ибо слух об их расправах над ярославскими повстанцами, об их непреклонной верности Ленину и т. д. дошел и до этих глухих мест. Это повторялось в каждой деревне. Конечно, стрелки не убивали всех жителей и не сжигали все деревни, но уже довольно того, что они расстреливали родственников присоединившихся к мятежным рабочим крестьян. Иначе крестьяне не скрывались бы в лесах. Имена же командира 7-го Бауского лат. стрл. полка Мангулса и латышского комдива В. Азина, учинивших кровавую расправу в Воткинске и Ижевске, после захвата их красными произносились здесь не иначе как с проклятьем.
7 октября, в 35 км от Воткинска, 7-ой Бауский лат. стрелковый полк и Особая Вятская дивизия повстречались с воткинскими отрядами, которыми командовал капитан Юрьев. Бои были ожесточенными и длительными, вначале — с переменными успехами. Но со временем, хорошо обученные и имея за собой боевой опыт в 1-ой мировой войне, латышские стрелки, применяя обходы с флангов и атакуя концентрированными силами, начали одерживать победы. Подавляющее число воткинских рабочих никогда в армии не служило ибо, как занятые на оружейных заводах, от воинской повинности они были освобождены; не было у них и офицеров — ротами и взводами командовали фельдфебели и унтер-офицеры. Но в храбрости и стойкости они стрелкам не уступали. Сражение продолжалось свыше месяца, только иногда затихая на день-два.
В то же время на Ижевск наступала 2-ая Советская сводная дивизия под командованием старого латышского коммуниста Валдемара Азина. Во входящем в эту дивизию 247-м полку были две латышские роты. Командовал полком Я. Рейнфельд – бывший командир разгромленного ижевцами Уфимского латышского батальона. Комиссаром полка был Рейнберг; отрядом конных разведчиков командовал Т. Калнынь; 3-им батальоном — его брат Ж. Калнынь; пулеметной командой — Осис; хозяйственной частью — коммунист с 1905 г. Кондрате. Так что хотя в 247-м полку было всего две латышские роты, командные посты главным образом занимали красные латыши. Во 2-ой Советской сводной дивизии были и части венгерских интернационалистов.
7 ноября комдив В. Азин бросил свою дивизию на штурм Ижевска. В городе ударили в набат. На защиту родного города поднялось все население. Ижевские рабочие бросились в контратаку, но в первом же бою потеряли свыше 800 убитыми. Сражение длилось три дня, но ижевцы не могли отразить обильно снабженные пулеметами и артиллерией красные полки. 9 ноября сам Азин на бронепоезде бросился на прорыв обороны, кося из пулеметов защитников города. 10 ноября, под покровом ночи, рабочие отряды вместе с частью населения оставили город.
Утром комдив В. Азин приступил к кровавой расправе над оставшимся в Ижевске населением. Родственники непокорных рабочих, в том числе старики и женщины, по приказу В. Азина были расстреляны в первый же день. Повторилась кровавая ярославская баня. За взятие Ижевска В. Азин был награжден орденом Красного знамени.
Эти два положения о решающей роли латышских стрелков в подавлении Ижевского восстания и их последующем прямом участии в красном терроре остаются общим местом даже в последних работах по Восстанию. Так, в частности, А.А. Шепталин утверждает, что «на подавление восстания были брошены самые верные и боеспособные силы Красной армии, половину которых составляли отличавшиеся особой жестокостью «интернационалисты» – части латышских и китайских стрелков, а также наемников из бывших военнопленных венгров, австрийцев, немцев и турок» . Ему вторит А.А. Петров: "Ижевским рабочим не оставалось ничего другого, как только утром 7 ноября по заводскому гудку предпринять массированную беспатронную штыковую атаку. От совершенно неожиданного и сокрушительного разгрома Азина спасла лишь стойкость латышского полка Чеверева".
Бывший журналист повстанческих изданий «Ижевский защитник», «Народовластие» и др. Анатолий Гутман-Ган пишет: «на Сарапул обрушился со всей силой большевистский террор. Матрос Ворожцов и комиссар Седельников лично по ночам приезжали в тюрьму и расстреливали намеченные по заранее составленным спискам жертвы. Каждый попавший в тюрьму знал, что оттуда он, по всей вероятности, уже не выйдет. После ночных кровавых оргий оставшихся арестованных заставляли мыть полы и стены тюрьмы, забрызганные кровью. В июне 1918 г., по доносу своих же рабочих, был арестован сарапульский кожевенный заводчик Давид Ушеренко с двумя сыновьями, учениками местного реального училища. Ему вменялось в вину хранение оружия. В течение нескольких дней его и арестованных мальчиков безжалостно мучили и пытали. Наконец, ночью в тюрьму прибыли матросы, зверски их убили и трупы их, совершенно обезображенные, бросили в Каму.
Кровавый террор, – продожает Гутман-Ган, – господствовал и в Ижевском заводе, находившемся в 70 верстах от Сарапула. Здесь не было Чека, но ее обязанности исполнял местный исполком. Тут убивали не только интеллигенцию, но и крестьян и рабочих, заподозренных в контрреволюции. В селах и деревнях латыши-комиссары, командированные из центров, производили расстрелы, реквизиции хлеба, меда, масла, яиц и скота. В Сарапуле были сосредоточены штабы 2-й Красной армии. В то время главные силы большевиков, оперировавшие здесь, составляли латыши, мадьяры, китайцы и очень немного русских солдат — остатки старой армии».

В книге воспоминаний легендарного командира ижевцев генерала В. М. Молчанова при описании событий весны 1919 г. засвидетельствовано: «Когда я прибыл на линию фронта Второго Полка (речь идет об Ижевской дивизии и знаменитой ижевской атаке – под гармонь, с танцующей впереди медсестрой Лидой Поповой), я обнаружил, что нам противостоит полк из первоклассных Красных борцов, Третий Интернациональный Полк. Это была боевая единица Красной Армии, пользующаяся особым доверием, которая состояла из китайцев, латышей, венгров, коммунистов, и я думаю некоторого числа немцев ».

В той же тональности, что и оба его командира – Федичкин и Молчанов, рассматривает латышскую тему в своих воспоминаниях, увидевших свет в 1975 г. в Сан-Франциско, и рядовой участник тех событий В.М. Наумов.
«Наш отряд начал производить разведки. Недалеко от селения мы заметили приближающийся к нам конный отряд численностью значительно больше нашего. Приблизившись, они крикнули – «Кто едет?». Мы отвечали – «Свои» и, приблизившись вплотную, ссадили их комиссара-латыша. Отряд сразу же повернул вспять Взятый нами в плен комиссар в ту первую нашу стычку, был приговорен к расстрелу. Как это случилось – конвоиры ли его отпустили, или ему удалось бежать, когда вели его через лес, во всяком случае он был после в нашем селе, когда мы уже ушли за Каму, он был во главе красных отрядов» .
« В это время Ижевск и Воткинск, – продолжает Наумов, – держали связь и действовали в полном контакте. Из Петрограда на наш фронт были двинуты эшелоны, главным образом были посланы отряды латышей и мадьяр, но было и несколько рот состоящих исключительно из китайцев. Теперь, смотря в то далекое прошлое, становится понятным, почему именно такие отряды были посланы к Ижевску и Воткинску из красного Петрограда; посылать русские отряды против восставших русских же рабочих было опасно, а мадьяры, латыши и китайцы – все это была наемная «армия», готовая идти против кого угодно. Латыши и мадьяры держались очень стойко, китайцы же в боях буквально никуда не годились , много их погибло во время боев, потопленных в Каме» .
Участник Ижевско-Воткинского восстания, в сентябре—октябре 1918 г. командир Ижевского стрелкового полка, впоследствии командир Ижевско-Воткинской бригады А.Г. Ефимов вспоминал: «Со стороны Гальяны в этот день началось наступление больших сил красных. На этот раз они собрали из своей 2-й армии все боеспособное и послали в Ижевск около 6000 бойцов с восемью 3-дюймовыми пушками, двумя полевыми гаубицами и 32 пулеметами. В отряде было значительное количество коммунистов и преданных красным латышей и мадьяр» .
«В красном лагере шли усиленные приготовления для подавления восстания ижевцев и воткинцев. Разгром, бегство и полный развал 2-й Красной армии и явные сочувствие и помощь крестьян восставшим рабочим делали восстание чрезвычайно опасным для красной власти. Ненадежность мобилизованных из местного населения заставляла посылать войска из центра страны. Упорство в боевых столкновениях требовало посылки особо стойких частей, составленных из коммунистов, из отрядов “чрезвычаек”, из латышей и китайцев.... Отряды наемных иноземцев по своей жестокости не отличались от доморощенных коммунистов, и борьба принимала свирепый, кровавый характер с большими потерями с обеих сторон.
Ижевцы, бывшие на “Северном” фронте, вспоминали, как им пришлось иметь дело с каким-то интернациональным полком, в котором все бойцы были одеты в красные рубахи. Сильно опьяневшие, они с пением “Интернационала”, переходившего при сближении в дикий рев, бросались на своего противника, несли большие потери, но повторяли атаки по нескольку раз...». Упорно дравшийся отряд красных состоял из латышей. Главные силы группы подпоручика Вершинина и левая обходная рота в бою принять участие не успели. Но по колонне главных сил, следовавшей по дороге, красные открывали огонь со стороны деревни Якшур-Бадья».
Около этого времени (по другим сведениям, это было раньше) поручик Дробинин у деревни Мишкино нанес сокрушительный удар 4-му Латышскому полку, захватив несколько орудий, пулеметы и много пленных и обратив красных латышей в поспешное бегство.
Продержавшись несколько больше месяца, Казань была захвачена красными. Они не предприняли энергичного преследования отступавшего казанского гарнизона, и он довольно спокойно переправился через реку Каму у деревни Епанчино близ Лаишева. Свои освободившиеся у Казани войска красные направляли против ижевцев и воткинцев, торопясь покончить с восстанием. В первую очередь перебрасывались: отряд Азина, сформировавший 2-ю Сводную дивизию (потом 28-ю), и латышские полки. 4-й латышский полк, как отмечалось раньше, был разбит воткинцами, а 5-й Латышский полк, сильно пострадавший при захвате Казани полковником Каппелем, видимо, действовал со стороны города Глазова».
«Факт Ижевского восстания произвел в советских рядах замешательство. Это был страшный удар в сердце советской власти. Ведь в Ижевске восстали не офицеры и генералы старой армии, не капиталисты или городская буржуазия. Против “рабоче-крестьянской власти” восстали рабочие и крестьяне.
Ижевское восстание в тылу казанской группы красных отрядов было смертельным ударом, угрожало отрезать от казанской базы Советскую армию, оперировавшую на Вятке, Каме, Белой. Поэтому в Москве известие об Ижевском восстании произвело панику. Посыпались истерические приказы Троцкого “сравнять вероломные Ижевск и Воткинск с землей” , “беспощадно уничтожить ижевцев и воткинцев с их семьями” . Из Москвы, Петербурга, Казани двинуты были коммунистические и латышские части, получившие задание во что бы то ни стало очистить Ижевско-Воткинский район от белых.
В Сарапуле стояла сильная вооруженная флотилия красных, много было и латышских частей. В продолжение августа красными неоднократно делались попытки высадить десанты на пристанях Гольяны и Галево, намереваясь оттуда вести наступление на Ижевск и Воткинск, но все эти операции кончались неудачей: красные не были способны противостоять воодушевленным и храбрым ижевцам и воткинцам. При столь неблагоприятных условиях повстанческой армии приходилось выдерживать беспрерывные бои с красными. Особенно трудно доставалось воткинцам, на которых наступали с двух сторон китайско-латышские отряды. Насильно мобилизованных крестьян латыши гнали в наступление, выставив в тылу пулеметы. В этот момент красные окружили Ижевск и повели решительное наступление на город с двух сторон. Штабу и части отрядов едва удалось спастись по дороге на Воткинск, а тысячи жителей и рабочих не успели бежать и попали под власть красных.
Очевидцы захвата красными Ижевска передают следующие подробности кровавой расправы с мирным населением. 7 ноября красные стремительно ворвались в Ижевск. Часть армии не успела спастись; солдаты побросали винтовки и побежали на завод. Красные окружили завод и произвели проверку рабочих. У кого оказался рабочий билет, того отпустили, а остальных вывели, собрали на церковной площади, всех расстреляли из пулеметов. Всего было убито в день захвата города около 800 человек. Тела убитых возили на подводах несколько дней и зарывали в огромных ямах в лесу близ заводского озера. На следующий день начала действовать Чрезвычайная комиссия. Ловили всех, на кого указывали местные коммунисты. Через несколько дней тюрьмы и все арестные помещения оказались переполненными. Арестованные валялись в погребах и сараях.
Главный контингент арестованных: рабочие и служащие завода. Расстрелы продолжались более месяца. Главное участие в расстрелах принимали китайцы, мадьяры и латыши. Квартиры рабочих семей, члены которых служили в Народной армии, совершенно разграбили. Семьи ушедших рабочих убивались. »

Moltchanoff V.M. The last white general.// An Interview сonducted by Boris Raymond. 1972 by The University of California at Berkeley. P. 39-40.
Ibid. P.45.
Ibid. P.78.
Ibid. P.80
Наумов В.М. Мои воспоминания. // Ижевско-Воткинское восстание. С. 83.
Там же.
Ук. соч. С. 86.
Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы. Борьба с большевиками 1918-1920. М., 2008. С. 56.
Указ. соч. С. 66-67.
Указ. соч. С. 72-73.
Указ. соч. С. 80, 82, 87-88.

Сброшены цепи кровавого гнета,

Дружно врага уничтожил народ,

И закипела лихая работа:

Ожил рабочий и ожил завод.

Молот заброшен, штыки и гранаты

Пущены в ход молодецкой рукой,

Чем не герои и чем не солдаты

Люди, идущие с песнями в бой.

Люди, влюбленные в светлые дали,

Люди упорства, отваги, труда,

Люди из слитков железа и стали,

Люди, названье которым «руда».

Кто не слыхал, как с врагами сражался

Ижевский полк под кровавой Уфой,

Как с гармонистом в атаку бросался,

Ижевец — русский рабочий простой.

Годы пройдут. На Отчизне свободной

Сложится много красивых баллад,

Но не забудется в песне народной

Ижевец — русский рабочий-солдат.

Ижевская дивизия была сформирована из рабочих одноименного завода, восставших против большевиков в августе 1918 года. Кроме ижевцев, против большевиков тогда же восстали и рабочие соседнего Воткинского завода, которые образовали отдельную Воткинскую дивизию.

Позднее рабочие обоих заводов были сведены в особую Ижевско-Воткинскую бригаду.

Форменными цветами ижевцев и воткинцев являлись синий (символ связи со своими заводами — железом и сталью) и белый (цвет Белого Движения).

Указанные части отличались очень высокой боеспособностью. Современники так описывали сокрушительные атаки рабочих — ижевцев: «Они не признавали штыка и, когда наступала минута рукопашной схватки, они закидывали свою винтовку на ремень за спину и вынимали свои длинные рабочие ножи. По свидетельству многочисленных очевидцев этих решающих моментов атаки, красные не выдерживали одного вида этой манипуляции и бросались в бегство, дабы избегнуть рукопашной схватки со столь решительным врагом. Интересно здесь отметить, что Ижевская и Воткинская дивизии оставались непобедимыми на протяжении всей Гражданской войны» (см. Воробьев А. Восстание на Ижевском и Воткинском заводах в августе 1919 года. — «Часовой» (Брюссель), 1987, № 663, с.10).

Добавим, что осенью 1919 года Верховный Правитель России адмирал Александр Васильевич Колчак пожаловал Ижевской дивизии почетное Георгиевское знамя — высшую коллективную награду за воинскую доблесть. В настоящее время это знамя хранится в Иркутском краеведческом музее.

Кто же противостоял русским рабочим, восставшим за свою страну против кучки преступников, возомнивших себя властью?

«В середине августа на Урале, в заводских городках Воткинске и Ижевске, против “рабоче-крестьянской” власти восстали не кто иной, как сами рабочие — рабочие государственных оружейных заводов. /…/ утром 7 августа, вооружившись захваченными на заводе винтовками, ижевцы подняли восстание и вступили в бой с красноармейским батальоном и отрядом австрийских интернационалистов. К вечеру австрийские интернационалисты были уничтожены, а остатки красноармейского батальона бежали из города.

Организатор восстания унтер-офицер Осколков обратился к находящемуся в это время в Ижевске полк. Д. И. Федичкину принять Ижевский рабочий полк под свое командование. 15 августа полк. Федичкин, разбив в коротком бою красноармейский гарнизон, захватил пристань Гальяны и взял под свой контроль течение Камы, по которой курсировала советская флотилия. Командующий 2-ой советской армией Рейнгольд Берзинь направил в район Гальян группу советских войск, которую возглавил Уфимский латышский батальон, насчитывающий 500 стрелков и 30 кавалеристов при 26 пулеметах. /…/ Стремительной атакой латыши выбили 18 августа ижевцев из Гальян и вместе с другими красными частями пошли в наступление на Ижевск. Но не успел командир Латышского батальона Я. Рейнфельд бросить своих стрелков на штурм Ижевска, как в тылу его группы войск появился новый враг. Рабочие в ближайшем городке Сарапуле, арестовав весь Сарапульский Совет и местных чекистов, сформировали антисоветский отряд.

В то же самое время восстали и рабочие в соседнем городке Воткинске, которые под командованием капитана Юрьева ударили во фланг Уфимскому латышскому батальону и вынудили его с другими красноармейскими частями отступить на запад.

При известии, что прибыли латышские стрелки, крестьяне покидали деревни и бежали в лес, ибо слух об их расправах над ярославскими повстанцами, об их непреклонной верности Ленину и т. д. дошел и до этих глухих мест /…/. Это повторялось в каждой деревне /…/ . Конечно, стрелки не убивали всех жителей и не сжигали все деревни, но уже довольно того, что они расстреливали родственников присоединившихся к мятежным рабочим крестьян. Иначе крестьяне не скрывались бы в лесах. Имена же командира 7-го Бауского лат. стрл. полка Мангулса и латышского комдива В. Азина, учинивших кровавую расправу в Воткинске и Ижевске, после захвата их красными произносились здесь не иначе как с проклятьем.

7 октября, в 35 км от Воткинска, 7-ой Бауский лат. стрелковый полк и Особая Вятская дивизия повстречались с воткинскими отрядами, которыми командовал капитан Юрьев. Бои были ожесточенными и длительными, вначале — с переменными успехами. Но со временем, хорошо обученные и имея за собой боевой опыт в 1-ой мировой войне, латышские стрелки, применяя обходы с флангов и атакуя концентрированными силами, начали одерживать победы. Подавляющее число воткинских рабочих никогда в армии не служило ибо, как занятые на оружейных заводах, от воинской повинности они были освобождены; не было у них и офицеров — ротами и взводами командовали фельдфебели и унтер-офицеры. Но в храбрости и стойкости они стрелкам не уступали. Сражение продолжалось свыше месяца, только иногда затихая на день-два.

В то же время на Ижевск наступала 2-ая Советская сводная дивизия под командованием старого латышского коммуниста Валдемара Азина. Во входящем в эту дивизию 247-м полку были две латышские роты. Командовал полком Я. Рейнфельд - бывший командир разгромленного ижевцами Уфимского латышского батальона. Комиссаром полка был Рейнберг; отрядом конных разведчиков командовал Т. Калнынь; 3-им батальоном — его брат Ж. Калнынь; пулеметной командой — Осис; хозяйственной частью — коммунист с 1905 г. Кондрате. Так что хотя в 247-м полку было всего две латышские роты, командные посты главным образом занимали красные латыши. Во 2-ой Советской сводной дивизии были и части венгерских интернационалистов.

7 ноября комдив В. Азин бросил свою дивизию на штурм Ижевска. В городе ударили в набат. На защиту родного города поднялось все население. Ижевские рабочие бросились в контратаку, но в первом же бою потеряли свыше 800 убитыми. Сражение длилось три дня, но ижевцы не могли отразить обильно снабженные пулеметами и артиллерией красные полки. 9 ноября сам Азин на бронепоезде бросился на прорыв обороны, кося из пулеметов защитников города. 10 ноября, под покровом ночи, рабочие отряды вместе с частью населения оставили город.

Утром комдив В. Азин приступил к кровавой расправе над оставшимся в Ижевске населением. Родственники непокорных рабочих, в том числе старики и женщины, по приказу В. Азина были расстреляны в первый же день. Повторилась кровавая ярославская баня. За взятие Ижевска В. Азин был награжден орденом Красного знамени» .

Эти два положения о решающей роли латышских стрелков в подавлении Ижевского восстания и их последующем прямом участии в красном терроре остаются общим местом даже в последних работах по Восстанию. Так, в частности, А.А. Шепталин утверждает, что «на подавление восстания были брошены самые верные и боеспособные силы Красной армии, половину которых составляли отличавшиеся особой жестокостью «интернационалисты» - части латышских и китайских стрелков, а также наемников из бывших военнопленных венгров, австрийцев, немцев и турок». Ему вторит А.А. Петров: «/…/ Ижевским рабочим не оставалось ничего другого, как только утром 7 ноября по заводскому гудку предпринять массированную беспатронную штыковую атаку. /…/ От совершенно неожиданного и сокрушительного разгрома Азина спасла лишь стойкость латышского полка Чеверева».

Бывший журналист повстанческих изданий «Ижевский защитник», «Народовластие» и др. Анатолий Гутман-Ган пишет: «/…/ на Сарапул обрушился со всей силой большевистский террор. Матрос Ворожцов и комиссар Седельников лично по ночам приезжали в тюрьму и расстреливали намеченные по заранее составленным спискам жертвы. Каждый попавший в тюрьму знал, что оттуда он, по всей вероятности, уже не выйдет. После ночных кровавых оргий оставшихся арестованных заставляли мыть полы и стены тюрьмы, забрызганные кровью. В июне 1918 г., по доносу своих же рабочих, был арестован сарапульский кожевенный заводчик Давид Ушеренко с двумя сыновьями, учениками местного реального училища. Ему вменялось в вину хранение оружия. В течение нескольких дней его и арестованных мальчиков безжалостно мучили и пытали. Наконец, ночью в тюрьму прибыли матросы, зверски их убили и трупы их, совершенно обезображенные, бросили в Каму.

Кровавый террор, - продожает Гутман-Ган, - господствовал и в Ижевском заводе, находившемся в 70 верстах от Сарапула. Здесь не было Чека, но ее обязанности исполнял местный исполком. Тут убивали не только интеллигенцию, но и крестьян и рабочих, заподозренных в контрреволюции. В селах и деревнях латыши-комиссары, командированные из центров, производили расстрелы, реквизиции хлеба, меда, масла, яиц и скота /…/

В книге воспоминаний легендарного командира ижевцев генерала В.М.Молчанова при описании событий весны 1919 г. засвидетельствовано: «Когда я прибыл на линию фронта Второго Полка (речь идет об Ижевской дивизии и знаменитой ижевской атаке - под гармонь, с танцующей впереди медсестрой Лидой Поповой), я обнаружил, что нам противостоит полк из первоклассных Красных борцов, Третий Интернациональный Полк. Это была боевая единица Красной Армии, пользующаяся особым доверием, которая состояла из китайцев, латышей, венгров, коммунистов, и я думаю некоторого числа немцев».

В той же тональности, что и оба его командира - Федичкин и Молчанов, рассматривает латышскую тему в своих воспоминаниях, увидевших свет в 1975 г. в Сан-Франциско, и рядовой участник тех событий В.М. Наумов.
«Наш отряд начал производить разведки. /…/Недалеко от селения мы заметили приближающийся к нам конный отряд численностью значительно больше нашего. Приблизившись, они крикнули - «Кто едет?». Мы отвечали - «Свои» и, приблизившись вплотную, ссадили их комиссара-латыша. Отряд сразу же повернул вспять/…/. Взятый нами в плен комиссар в ту первую нашу стычку, был приговорен к расстрелу. Как это случилось - конвоиры ли его отпустили, или ему удалось бежать, когда вели его через лес, во всяком случае он был после в нашем селе, когда мы уже ушли за Каму, он был во главе красных отрядов» .

«/…/ В это время Ижевск и Воткинск, - продолжает Наумов, - держали связь и действовали в полном контакте. Из Петрограда на наш фронт были двинуты эшелоны, главным образом были посланы отряды латышей и мадьяр, но было и несколько рот состоящих исключительно из китайцев. Теперь, смотря в то далекое прошлое, становится понятным, почему именно такие отряды были посланы к Ижевску и Воткинску из красного Петрограда; посылать русские отряды против восставших русских же рабочих было опасно, а мадьяры, латыши и китайцы - все это была наемная «армия», готовая идти против кого угодно. Латыши и мадьяры держались очень стойко, китайцы же в боях буквально никуда не годились, много их погибло во время боев, потопленных в Каме» .

Участник Ижевско-Воткинского восстания, в сентябре—октябре 1918 г. командир Ижевского стрелкового полка, впоследствии командир Ижевско-Воткинской бригады А.Г.Ефимов вспоминал: «Со стороны Гальяны в этот день началось наступление больших сил красных. На этот раз они собрали из своей 2-й армии все боеспособное и послали в Ижевск около 6000 бойцов с восемью 3-дюймовыми пушками, двумя полевыми гаубицами и 32 пулеметами. В отряде было значительное количество коммунистов и преданных красным латышей и мадьяр» .

«/…/ В красном лагере шли усиленные приготовления для подавления восстания ижевцев и воткинцев. Разгром, бегство и полный развал 2-й Красной армии и явные сочувствие и помощь крестьян восставшим рабочим делали восстание чрезвычайно опасным для красной власти. Ненадежность мобилизованных из местного населения заставляла посылать войска из центра страны. Упорство в боевых столкновениях требовало посылки особо стойких частей, составленных из коммунистов, из отрядов “чрезвычаек”, из латышей и китайцев /…/. Отряды наемных иноземцев по своей жестокости не отличались от доморощенных коммунистов, и борьба принимала свирепый, кровавый характер с большими потерями с обеих сторон.

Ижевцы, бывшие на “Северном” фронте, вспоминали, как им пришлось иметь дело с каким-то интернациональным полком, в котором все бойцы были одеты в красные рубахи. Сильно опьяневшие, они с пением “Интернационала”, переходившего при сближении в дикий рев, бросались на своего противника, несли большие потери, но повторяли атаки по нескольку раз /…/».

«/…/ Упорно дравшийся отряд красных состоял из латышей. Главные силы группы подпоручика Вершинина и левая обходная рота в бою принять участие не успели. Но по колонне главных сил, следовавшей по дороге, красные открывали огонь со стороны деревни Якшур-Бадья».

/…/ Около этого времени (по другим сведениям, это было раньше) поручик Дробинин у деревни Мишкино нанес сокрушительный удар 4-му Латышскому полку, захватив несколько орудий, пулеметы и много пленных и обратив красных латышей в поспешное бегство. /…/

Продержавшись несколько больше месяца, Казань была захвачена красными. Они не предприняли энергичного преследования отступавшего казанского гарнизона, и он довольно спокойно переправился через реку Каму у деревни Епанчино близ Лаишева. Свои освободившиеся у Казани войска красные направляли против ижевцев и воткинцев, торопясь покончить с восстанием. В первую очередь перебрасывались: отряд Азина, сформировавший 2-ю Сводную дивизию (потом 28-ю), и латышские полки. 4-й латышский полк, как отмечалось раньше, был разбит воткинцами, а 5-й Латышский полк, сильно пострадавший при захвате Казани полковником Каппелем, видимо, действовал со стороны города Глазова».

«Факт Ижевского восстания произвел в советских рядах замешательство. Это был страшный удар в сердце советской власти. Ведь в Ижевске восстали не офицеры и генералы старой армии, не капиталисты или городская буржуазия. Против “рабоче-крестьянской власти” восстали рабочие и крестьяне.

Ижевское восстание в тылу казанской группы красных отрядов было смертельным ударом, угрожало отрезать от казанской базы Советскую армию, оперировавшую на Вятке, Каме, Белой. Поэтому в Москве известие об Ижевском восстании произвело панику. Посыпались истерические приказы Троцкого “сравнять вероломные Ижевск и Воткинск с землей”, “беспощадно уничтожить ижевцев и воткинцев с их семьями”. Из Москвы, Петербурга, Казани двинуты были коммунистические и латышские части, получившие задание во что бы то ни стало очистить Ижевско-Воткинский район от белых.

Сарапуле стояла сильная вооруженная флотилия красных, много было и латышских частей. В продолжение августа красными неоднократно делались попытки высадить десанты на пристанях Гольяны и Галево, намереваясь оттуда вести наступление на Ижевск и Воткинск, но все эти операции кончались неудачей: красные не были способны противостоять воодушевленным и храбрым ижевцам и воткинцам. /…/ При столь неблагоприятных условиях повстанческой армии приходилось выдерживать беспрерывные бои с красными. Особенно трудно доставалось воткинцам, на которых наступали с двух сторон китайско-латышские отряды. Насильно мобилизованных крестьян латыши гнали в наступление, выставив в тылу пулеметы. /…/ в этот момент красные окружили Ижевск и повели решительное наступление на город с двух сторон. Штабу и части отрядов едва удалось спастись по дороге на Воткинск, а тысячи жителей и рабочих не успели бежать и попали под власть красных.

Очевидцы захвата красными Ижевска передают следующие подробности кровавой расправы с мирным населением. 7 ноября красные стремительно ворвались в Ижевск. Часть армии не успела спастись; солдаты побросали винтовки и побежали на завод. Красные окружили завод и произвели проверку рабочих. У кого оказался рабочий билет, того отпустили, а остальных вывели, собрали на церковной площади, всех расстреляли из пулеметов. Всего было убито в день захвата города около 800 человек. Тела убитых возили на подводах несколько дней и зарывали в огромных ямах в лесу близ заводского озера. На следующий день начала действовать Чрезвычайная комиссия. Ловили всех, на кого указывали местные коммунисты. Через несколько дней тюрьмы и все арестные помещения оказались переполненными. Арестованные валялись в погребах и сараях.

Главный контингент арестованных: рабочие и служащие завода. Расстрелы продолжались более месяца. Главное участие в расстрелах принимали китайцы, мадьяры и латыши. Квартиры рабочих семей, члены которых служили в Народной армии, совершенно разграбили. Семьи ушедших рабочих убивались».

Moltchanoff V.M. The last white general.// An Interview сonducted by Boris Raymond. 1972 by The University of California at Berkeley. P. 39-40.

Наумов В.М. Мои воспоминания// Ижевско-Воткинское восстание. С. 83.

Ук. соч. С. 86.

Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы. Борьба с большевиками 1918-1920. М., 2008. С. 56.

Указ. соч. С. 66-67.

Указ. соч. С. 72-73.

Указ. соч. С. 80, 82, 87-88.