«Живи и помни»

Завязка сюжета повести В.Г. Распутина «Живи и помни» напоминает детективную историю: у старика Гуськова из бани пропали лыжи, топор и габак-самосад. Однако само произведение написано совершенно в ином жанре: это глубокое философское размышление о нравственных основах бытия, о силе любовного чувства. Поскольку топор пропал из-под половицы, невестка Настена сразу же догадывается, что его взял кто-то из своих. Сложная гамма чувств овладевает ею. С одной стороны, она хочет видеть мужа, которого искренне любит. С другой - понимает, что, если тот скрывается от людей, значит, дезертировал с фронта, а такое преступление в военное время не прощается. Рядом ярких изобразительно-выразительных средств В.Г. Распутин показывает всю глубину переживаний Настены.

Сначала «она долго лежала в темноте с открытыми глазами, боясь пошевельнуться, чтобы не выдать кому-то свою страшную догадку», потом по-звериному внюхивалась в воздух в бане, пытаясь уловить знакомые запахи. Ее мучает «упрямая жуть в сердце». Портрет Настены (длинной, тощей, с несуразно торчащими руками, ногами и головой, с застывшей болью на лице) показывает, какие моральные и физические муки принесла женщине война. Лишь младшая сестра Катька заставляла Настену проявлять интерес к жизни, искать работу. Все тяготы Настена переносила стойко, научившись отмалчиваться. Самым большим несчастьем своим она считала бездетность. Ее муж Андрей тоже переживал по этому поводу и нередко поколачивал.

Дезертирство Андрея Распутин не пытается оправдать, но стремится объяснить с позиции героя: он долго воевал, заслужил отпуск, хотел увидеть жену, но положенный ему после ранения отпуск отменили. Предательство, которое совершает Андрей Гуськов, закрадывается в его душу постепенно. Сначала его преследовал страх смерти, которая представлялась ему неминуемой: «Не сегодня - так завтра, не завтра - так послезавтра, когда подвернется очередь». Гуськов пережил и ранение, и контузию, испытал танковые атаки и лыжные рейды. В.Г. Распутин подчеркивает, что среди разведчиков Андрей считался надежным товарищем. Почему же он встал на путь предательства? Сначала Андрей просто хочет повидаться с родными, с Настеной, побыть немного дома и вернуться. Однако, поехав на поезде в Иркутск, Гуськов понял, что зимой и за трое суток не обернешься. Андрей вспомнил показательный расстрел, когда при нем расстреляли мальчишку, который захотел за пятьдесят верст сбегать в свою деревню. Гуськов понимает, что за самоволку по головке не погладят.

Постепенно Андрей возненавидел себя. В Иркутске он на какое-то время поселился у немой женщины Тани, хотя совершенно не собирался этого делать. Через месяц Гуськов, наконец, оказался в родных местах. Однако герой не ощутил радости от вида деревни. В.Г. Распутин постоянно подчеркивает, что, совершив предательство, Гуськов вступил на звериный путь. Через некоторое время ему уже жизнь, которой он так дорожил на фронте, стала не мила. Совершив измену родине, Андрей не может уважать себя. Душевные муки, нервное напряжение, невозможность ни на минуту расслабиться превращают его в загнанного зверя.

Предательство Андрея роковым образом ложится на плечи Настены. Она долго не может осознать случившееся: явившийся тайком в родные края супруг ей кажется оборотнем: «Мало что понимая, она вдруг спохватилась: а муж ли? Не оборотень ли это с ней был? В темноте разве разберешь? А они, говорят, могут так прикинуться, что и среди бела дня не отличишь от настоящего». Из-за Андрея женщине приходится врать и изворачиваться. С трогательной наивностью Настена пытается противостоять жестокой действительности. Героине кажется, что ночная встреча с мужем-дезертиром ей только пригрезилась. С тонкой детализацией показывает В.Г. Распутин, как Настена стремится снять с себя наваждение, избавиться от него, как от ночного кошмара. Утраченная в годы советской власти официальная религиозность все еще жива в недрах сознания русского человека. Именно ее (как сильнейший родовой оберег) призывает на помощь несчастная Настена: «Не умея правильно класть крест, она как попало перекрестилась и зашептала подвернувшиеся на память, оставшиеся с детства слова давно забытой молитвы». Однако всю глубину горя и ужаса несчастной женщины, осознание ею той роковой черты, которую предательство Андрея провело между их семьей и всем остальным миром, воплощает последняя фраза третьей части повести, когда Настена замирает от предательской мысли: «А разве не лучше, если бы это и вправду был только оборотень?».

Настена начинает помогать мужу прятаться, подкармливает его. Она выменивает на вещи продукты. На плечи этой женщины легли все заботы (о младшей сестре, о пожилых свекрах). В то же время страшная тайна ставит каменную стену между Настеной и односельчанами: «Одна, совсем одна среди людей: ни с кем ни поговорить, ни поплакаться, все надо держать при себе».

Трагедия героини усиливается тем, что она забеременела. Узнав об этом, Андрей сначала радуется, а потом понимает, в какое сложное положение попала жена: ведь все подумают, что женщина нагуляла этого ребенка, пока муж воюет на фронте. В тяжелом разговоре на эту тему возникает важный в символическом плане образ Ангары. «У тебя была только одна сторона: люди. Там, по правую руку Ангары. А сейчас две: люди и я. Свести их нельзя: надо, чтоб Ангара пересохла», - говорит Андрей Настене.

В ходе разговора выясняется, что когда-то героям приснился один и тот же сон: Настена в девчоночьем виде приходит к Андрею, который лежит возле березок и зовет его, рассказывая, что замучилась с ребятишками.

Описание этого сна еще раз подчеркивает мучительную неразрешимость ситуации, в которую попала Настена.

Рассказывая о судьбе героини, В.Г. Распутин попутно излагает свои взгляды на жизнь, на счастье. Они порой выражены им в афористичных фразах: «Жизнь - не одежка, ее по десять раз не примеряют. Что есть - все твое, и открещиваться ни от чего, пускай и самого плохого, не годится». Парадоксально, но, оставшись вдвоем со своей общей радостью и бедой, герои, наконец, обрели ту душевную близость, то взаимопонимание, которого не было, когда они благополучно жили своей семьей до войны.

Узнав о беременности Настены, односельчане осуждают ее. Лишь отец Андрея Михеич сердцем понимает горькую правду, о которой так упрямо молчит. Устав от стыда и вечного страха, она бросается с лодки в воды реки Ангары. Сюжет-повести В.Г. Распутина «Живи и помни» показывает, что в тяжелые для родины минуты каждый человек должен мужественно разделить ее судьбу, а тех, кто проявил трусость и малодушие, ждет возмездие. У них нет будущего, нет права на счастье и продолжение рода.

Помимо основной сюжетной линии в повести имеются интересные авторские размышления о судьбе деревни. Во время войны деревня мелеет. Черствеют от горя и души людей. Боль за судьбу русской деревни - сквозная тема творчества В.Г. Распутина.

Повесть «Живи и помни» Распутина была впервые опубликована в 1974 году. Произведение написано в рамках традиций деревенской прозы – направления в русской литературе 1950 – 1980-х годов. Центральной темой повести является тема дезертирства во время Великой Отечественной войны. Распутин рассказывает о судьбе русской женщины Настены, которая скрывала сбежавшего из армии мужа, разделив с ним весь трагизм последствий этого проступка.

Главные герои

Настена – женщина 30-ти лет, жена Андрея, «длинная, тощая» , «с застывшей болью на лице» .

Андрей Гуськов – муж Настены, дезертир; заставил жену врать, что она ничего не знает о его месте пребывания.

Другие персонажи

Федор Михеич – отец Андрея, свекор Настены.

Семеновна – мать Андрея, свекровь Настены.

Надька – подруга Настены, у которой было трое детей и погиб муж.

Глава 1

«Зима на сорок пятый, последний военный». В бане Гуськовых пропал плотницкий топор Михеича, лежавший под половицей, и старые лыжи. Настена почти сразу поняла, что вор – ее муж.

Женщина отнесла в баню хлеб, и вскоре его кто-то забрал. Растопив через несколько дней баню, Настена решила подождать, и вскоре туда действительно пришел Андрей.

Глава 2

Семья Гуськовых жила в деревне Атамановка, находившейся у реки Ангары. Настена была сиротой. После смерти матери девушка устроилась работать в колхоз, где и познакомилась с Андреем Гуськовым. Они быстро поженились и переехали в Атамановку. Девушка «кинулась в замужество, как в воду, – без лишних раздумий» . У свекрови, Семеновны, «характер выказался несладкий» , но с годами женщина ворчала на невестку все меньше. Свекровь болела, поэтому Настена «почти одна везла на себе хозяйство» .

За четыре года семейной жизни у Андрея и Настены не было детей. Как-то мужчина начал сильно попрекать жену за бездетность. Настена ответила, что еще не ясно, кто из них причина, и Андрей избил ее до полусмерти.

Началась война, Гуськова взяли в первые же дни. «Андрей долго воевал удачно» , но был ранен, попал в госпиталь. Находясь в госпитале, прислал письмо, что скоро приедет в отпуск. Однако поздней осенью пришла весточка, что его сразу после госпиталя отправят обратно на фронт.

Перед рождеством в Атамановку приехали председатель сельсовета и участковый милиционер: они искали пропавшего Андрея.

Глава 3

Пришедший в баню Андрей строго запретил Настене рассказывать, что она с ним виделась, пригрозив, что в случае чего убьет – ему терять нечего. Андрей распорядился, чтобы женщина принесла ему ружье и патроны, но так, чтобы никто не заметил.

Глава 4.

Находясь в госпитале в Новосибирске, Гуськов был уверен, что скоро попадет домой. Однако новость, что после выписки нужно ехать сразу в часть, его оглушила. В последний момент Гуськов решил заехать домой. Но дорога заняла намного больше времени, чем он думал. Решив пересидеть в Иркутске, Андрей поселился у Тани – «чистенькой, гладенькой немой женщины» . Через месяц он сбежал от нее и, скрываясь, добрался до Атамановки.

Глава 5

Андрей скрывался в Андреевском нижнем зимовье. Чтобы свекры не догадались о возвращении сына, Настена придумывала всяческие отговорки о том, куда подевались из дому вещи: «вот и научилась ты, Настена, врать, научилась воровать» .

Главы 6 – 7

Настена приехала к Андрею в зимовье. Он рассказал, что решил поехать не на фронт, а домой, потому что «невмоготу стало. Дышать нечем было – до того захотелось увидеть вас» . Андрей отдал Настене часы, которые он забрал у немецкого офицера.

Возвращаясь домой, женщина думала, что «убежать от судьбы она не может» , теперь придется «жить наособь, под секретом» .

Глава 8

К зимовью начал прибегать волк и выть по ночам. Как-то Гуськов приоткрыл двери зимовья и, «передразнивая, ответил» животному. «Ответил и поразился: так близко его голос сошелся с волчьим».

Глава 9

В середине марта в Атамановку вернулся первый фронтовик – Максим Вологжин. Настена пошла праздновать со всеми односельчанами, но «затаившись, молчала» , она поняла, что не имеет права «ни говорить, ни плакать, ни пить вместе со всеми» .

Глава 10

В сильную метель, чтобы никто не заметил, Настена снова пошла к Андрею. Муж угощал ее рыбой, которую якобы поймал, но на самом деле украл у рыбаков. Женщина рассказала о том, что забеременела. Андрей был очень рад, но не понимал ее страха: Настена боялась, что скажут люди, когда заметят ее беременность.

Глава 11

«Война надолго задержала Настенино счастье, но Настена и в войну верила, что оно будет».

Глава 12

Через три дня после встречи с Настеной Андрей пошел в Атамановку. Затаившись в ельнике, мужчина наблюдал за своим домом: как вышел из хомутарки Михеич, как вывел кобылу. Проходя мимо Андрея, отец посмотрел на него, но не узнал сына и пошел дальше.

Глава 13

Возвращаясь назад, Андрей думал о том, что без Настены ему жизни нет: «Настена тебе дышать дает, и, может быть, далеко-далеко вперед, даже после твоей смерти» .

Глава 14

В апреле Михеич заметил пропажу ружья Андрея. Настена соврала, что обменяла его на немецкие часы. Михеич заподозрил, что Настена знает, где Андрей, и пытался ее расспросить, но девушка ничего не сказала.

Глава 15

Река таяла, и Андрей уже не мог приходить к бане за едой. Вскоре он перебрался в верхнее зимовье.

Глава 16

Закончилась война. Настена думала о том, «что это не ее день, не ее победа, что она к победе никакого отношения не имеет» .

Глава 17

Настене казалось «что теперь, раз кончилась война, вот-вот должно что-то решиться в его [Андрея] судьбе, а значит, и в ее судьбе тоже» . Они не виделись несколько недель. За это время у Настены появился живот.

Глава 18

Настена наконец смогла выбраться к Андрею. «Лицо его сильно заострилось и высохло» , «глаза застыли и смотрели из глубины с пристальной мукой».

Настена, спросила, что теперь с ними будет. Андрей ответил, что ей нужно рожать: «умри, но роди: в этом вся наша жизнь» , «я знаю: тебе придется ходить по раскаленным углям… вытерпи» .

Глава 19

Через несколько дней Настена снова приплыла к Андрею. Женщина попыталась заговорить о том, что им стоит выйти к людям. Андрей был непреклонен, говорил, что она «надумала от него избавиться» – дезертиров расстреливали.

Глава 20

Семеновна заметила, что Настена беременная и выгнала ее из дома. Женщина ушла к своей подруге Надьке. Подруге Настена соврала, что ребенок от заезжавшего к ним в деревню мужика.

Поздно вечером Нестену позвал Михеич. Старик пытался уговорить женщину: «Он здесь, Настена. Не отказывайся, я знаю. Никому не говори, откройся мне одному». Но женщина, держа данное мужу слово, так ничего и не рассказала.

Глава 21

Настена перестала скрывать свою беременность. В деревне появился слух, что у нее ребенок «от родного мужика».

Настену охватил страх и она этой же ночью решила навестить Андрея. Отплыв от берега, она услышала, что кто-то следует за ней. Женщина тут же вернулась назад, но случайно причалила к кладбищу утопленников. Испуганная Настена вернулась домой.

Глава 22

Весь следующий день Настена «совсем потерялась» , «в душе засела пустая, противная тяжесть» . Михеич рассказал, что «мужики что-то задумали» и попросил предупредить Андрея. Вечером в деревню приехал милиционер.

Ночью Настена снова поплыла к Андрею. Неожиданно услышала позади себя голоса догоняющих ее односельчан. «Устала она. Знал бы кто, как она устала и как хочется отдохнуть! Не бояться, не стыдиться, не ждать со страхом завтрашнего дня, на веки вечные сделаться вольной, не помня ни себя, ни других, не помня ни капли из того, что пришлось испытать».

Настена встала на лодке и бросилась в реку. «После похорон собрались бабы у Надьки на немудреные поминки и всплакнули: жалко было Настену».

Заключение

В повести «Живи и помни» автор изображает нравственное величие Настены, которая ради спасения мужа выбрала для себя заведомо трагический путь. Ее самоубийство является очищением от всех тех грехов, которые ей пришлось взять на себя ради временного спасения мужа. Андрей изображается совершенно другим – к концу повести он теряет свою нравственность, все больше походит на дикого зверя. Гибель жены и не родившегося ребенка – наказание за то, что мужчина переступил через моральные законы, пошел на дезертирство, кражи, обман.

Тест по повести

Проверьте запоминание краткого содержания тестом:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4.2 . Всего получено оценок: 1188.

Валентин Распутин

Живи и помни

Сборник

Живи и помни

Зима на сорок пятый, последний военный год в этих краях простояла сиротской, но крещенские морозы свое взяли, отстучали, как им полагается, за сорок. Прокалившись за неделю, отстал с деревьев куржак, и лес совсем помертвел, снег по земле заскрип и покрошился, в жестком и ломком воздухе по утрам было трудно продохнуть. Потом снова отпустило, после этого отпустило еще раз, и на открытых местах рано затвердел наст.

В морозы в бане Гуськовых, стоящей на нижнем огороде у Ангары, поближе к воде, случилась пропажа: исчез хороший, старой работы, плотницкий топор Михеича. Сроду, когда надо было что-то убрать от чужих глаз, толкали под непришитую половицу сбоку от каменки, и старик Гуськов, крошивший накануне табак, хорошо помнил, что он сунул топор туда же. На другой день хватился - нет топора. Обыскал все - нет, поминай как звали. Зато, облазив вдоль и поперек баню, обнаружил Михеич, что топор - не единственная его потеря: кто-то, хозяйничавший здесь, прихватил заодно с полки добрую половину листового табаку-самосаду и позарился в предбаннике на старые охотничьи лыжи. Тогда-то и понял старик Гуськов, что вор был дальний и топора ему больше не видать, потому что свои, деревенские, лыжи не взяли бы.

Настена узнала о пропаже вечером, после работы. Михеич за день не успокоился: где теперь, в войну, возьмешь такой топор? Никакого не возьмешь, а этот был словно игрушечка - легкий, бриткий, как раз под руку. Настена слушала, как разоряется свекор, и устало думала: чего уж так убиваться по какой-то железяке, если давно все идет вверх тормашками. И лишь в постели, когда перед забытьем легонько занывает в покое тело, вдруг екнуло у Настены сердце: кому чужому придет в голову заглядывать под половицу? Она чуть не задохнулась от этой нечаянно подвернувшейся мысли, сон сразу пропал, и Настена долго лежала в темноте с открытыми глазами, боясь шевельнуться, чтобы не выдать кому-то свою страшную догадку, то отгоняя ее от себя, то снова подбирая ближе ее тонкие, обрывающиеся концы.

В эту ночь Настена не выспалась, а утром чуть свет решила сама заглянуть в баню. Она не пошла по телятнику, где в снегу была вытоптана дорожка, а по общему заулку спустилась к Ангаре и повернула вправо, откуда над высоким яром виднелась за городьбой крыша бани. Постояв внизу, Настена осторожно поднялась по обледенелым ступенькам вверх, перелезла, чтобы не скрипнуть калиткой, через заплот, потопталась возле бани, боясь войти сразу, и лишь тогда тихонько потянула на себя низенькую дверку. Но дверка пристыла, и Настене пришлось дергать ее изо всех сил. Нет, значит, никого тут нет, да и не может быть. В бане было темно, маленькое окошечко, выходящее на Ангару, на запад, только-только начинало заниматься блеклым, полумертвым светом. Настена села на лавку у окошечка и чутко, по-звериному стала внюхиваться в банный воздух, пытаясь найти новые и непривычные, знакомые когда-то давно запахи, но ничего, кроме резкого и горьковатого духа подмерзшей прели, отыскать не смогла. «Выдумала, дура, чего-то», - упрекнула она себя и поднялась, не понимая толком, зачем она сюда приходила и что тут хотела найти.

Днем Настена возила с гумна солому на колхозный двор и всякий раз, спускаясь с горы, как завороженная, посматривала на баню. Одергивала себя, злилась, но пялилась на темное и угловатое пятно бани снова и снова. Солому приходилось выколупывать из-под снега железными вилами, набрасывая на сани по жвачке, и за три ездки терпеливая к любой работе Настена умаялась так, что хоть веди под руки. Сказалась, видно, к тому же бессонная ночь. Вечером, едва поев, Настена упала в постель как убитая. То ли ей что ночью приснилось, да она заспала и забыла, то ли на свежую голову пало само, но только, проснувшись, она уже точно знала, что делать дальше. Выбрала в амбаре самую большую ковригу хлеба, завернула ее в чистую холстину и тайком отнесла в баню, оставив хлеб на лавке в переднем углу. Посидела еще, подумала, размышляя, в своем она уме или нет, и ушла, притворив за собой дверку с тайным, заклинающим вздохом.

Два утра после этого проверяла Настена - ковригу никто не тронул. Тогда она обменяла ее на другую, свежей выпечки, и положила туда же, на видное место. Она уже ни на что не надеялась, но какая-то неспокойная, упрямая жуть в сердце заставляла ее искать продолжения истории с топором. Не мог чужой догадаться, что под плахой тайник, - вот она, плаха, намертво лежит рядом с другими, не шевельнется, не дрогнет, хоть пляши на ней. Или кто подглядел? Хлеб, хлеб должен указать, кто это был, против хлеба устоять трудно.

Еще через два дня коврига исчезла. Не найдя ее на месте, Настена испугалась. Бессильно, со стоном опустилась она на лавку и покачала головой: нет, не может быть. Не может этого быть! Наверно, зашли свекор или свекровь, увидели тут ковригу и прибрали домой. Вот и все объяснение. Настена кинулась на колени - на полу валялись хлебные крошки. Нет, не свекор и не свекровь, кто-то другой. В каменке, в холодной золе, Настена разворошила окурок.

С этого часа она словно бы выглядывала из себя: что же будет дальше? Справляла домашнюю работу, ходила на работу колхозную, оставаясь на людях такой же, какой была всегда, а сама все время озиралась, пугаясь каждого стороннего звука. Но ждать, когда не знаешь как следует, чего ждешь, было больше невмоготу, и на субботу Настена затеяла баню. Семеновна отговаривала, ссылаясь на морозы, но Настена настояла на своем: она сама натаскает воды, сама протопит, им останется только помыться.

Она могла бы спроворить баню быстро, дело нехитрое, но нарочно не стала торопиться. Наколола пополам с сосновыми негарких березовых дров, позже обычного растопила каменку. День был холодный - морозы только еще начинали сдавать, - но спокойный и ясный. Поднимаясь от Ангары с водой, Настена невольно всякий раз посматривала на дым из трубы: его черный от березы, прямой столб уходил без ветра высоко и был виден издалека. Она нагрела полный, сверх надобности, чан воды, помыла пол и полок, прикрыла трубу и уже в сумерках пошла звать стариков, не забыв сказать им, чтобы они прихватили с собой керосину для лампы.

Она была как во сне, двигаясь почти ощупью и не чувствуя ни напряжения, ни усталости за день, но делала все точно так, как и задумала. Дождалась стариков, собрала белье и на вопрос Семеновны, с кем пойдет мыться, соврала, что пойдет с Надькой. Обычно Настена звала с собой в баню кого-нибудь из соседок; смотреть на свое голое закисающее тело было больно и горько, на глаза наворачивались слезы. Но сегодня ей предстояло обойтись без подружки. В темноте, когда ночь еще не выстоялась и не посветлела, Настена добралась до бани, занавесила изнутри тряпкой окошечко и разделась, решив похлюпаться наскоро, потому что ее загаданный час, по всей видимости, должен был наступить позже.

Помывшись, Настена вернулась домой, прибрала при лампе перед зеркалом волосы и сказала старикам, что пойдет посидеть к Надьке, с которой будто бы ходила в баню. К Надьке Настена и правда заскочила, но ненадолго и без всякого дела, лишь бы показаться на глаза. Она торопилась обратно в баню. Тихонько, по-воровски, подкралась к двери, опасаясь, что опоздала, и прислушалась, нет ли кого внутри, потом осторожно вошла. Баня еще не выстыла, и, чтобы не взопреть, Настена пристроилась на порожке. Если кто и появится, она успеет подняться и посторониться, а пока оставалось только ждать.

Из деревни доносились последние слабые голоса, лай собак, затем все стихло. На Ангаре изредка с тугим бегущим звоном покалывало лед, да вздыхала, остывая, баня. Настена сидела в полной темноте, едва различая окошко, и чувствовала себя в оцепенении маленькой несчастной зверюшкой. Что бы человеку здесь среди ночи делать? Она попыталась о чем-нибудь думать, что-нибудь вспомнить и не смогла: то, что просто было среди людей, здесь оказалось невозможным.

Позже, когда от двери стало сильно поддувать, она перешла на лавку.

Видно, она все-таки задремала, потому что не слышала шагов. Дверь вдруг открылась, и что-то, задевая ее, шебурша, полезло в баню. Настена вскочила.

Господи! Кто это, кто? - крикнула она, обмирая от страха.

Большая черная фигура на мгновение застыла у двери, потом кинулась к Настене.

Молчи, Настена. Это я. Молчи.

В деревне взнялись и затихли собаки.

В отечественной литературе Валентин Григорьевич Распутин заслужил славу одного из лучших представителей «деревенской прозы». Наиболее яркой и эмоционально сильной стала повесть Распутина «Живи и помни», в которой он раскрыл проблематику нравственного выбора, долга, ответственности и любви. Предлагаем ознакомиться с анализом произведения, который будет полезен ученикам 11 класса при подготовке к уроку по литературе.

Краткий анализ

Год написания – 1974 год.

История создания – Испытывая финансовую нужду, Распутин заключил договор на написание книги на тему стройки коммунизма. Однако в итоге сдал рукопись, центральным персонажем которой был дезертир. Повесть сразу завоевала большую популярность не только в СССР, но и далеко за его пределами.

Тема – Центральная тема произведения - нравственный выбор каждого из героев. Также автором затронуты проблемы долга, ответственности, сострадания, любви.

Композиция – В основе композиция лежит антитеза - противопоставление двух человеческих начал - Андрея и его жены Настены. Композиция включает в себя эпилог (описание главных героев и их жизни), завязку (уход Андрея на фронт), развитие событий (госпитализация Андрея, его дезертирство), кульминация (самоубийство Настены), развязка (поиск Андрея в деревне).

Жанр - Повесть.

Направление – Реализм.

История создания

По признанию Валентина Григорьевича, повесть «Живи и помни» оказалась совершенно незапланированной: писатель не вынашивал долгие месяцы ее идею, не собирал по крупицам необходимый ему материал.

В 70-х годах, оказавшись в стесненном материальном положении, Распутин заключил договор на написание книги, посвященной стройке коммунизма. Однако в результате, вместо идеологического произведения, Распутиным была написана глубоко драматическая повесть «Живи и помни».

С точки зрения выбора темы писатель иркутский писатель оказался новатором, поскольку главными героями его повести оказались дезертир и его супруга. Суть произведения заключена в смысле названия - живи, но помни о содеянном тобой.

Впервые повесть «Живи и помни» была опубликована в 1974 году в литературном журнале «Наш современник». До этого небольшие отрывки печатались в газетах. Спустя год повесть, благополучно пережившая литературную критику, вышла отдельной книгой, после чего неоднократно переиздавалась и была переведена на множество иностранных языков.

Повесть Распутина была удостоена литературными премиями еще при жизни писателя, она легла в основу театральных постановок и оперы, по ней снят художественный фильм.

Тема

В основе произведения лежит тема нравственного выбора человека во время суровых жизненных испытаний. В повести «Живи и помни» лакмусовой бумажкой, показывающей истинное лицо героев, становится война. Как известно, именно в экстремальных, суровых условиях человек способен снять все свои маски, проявить подлинные черты своего характера.

Война становится непреодолимым испытанием для Андрея Гуськова. На фронте он честно сражался за родину, не особо задумываясь о возможной смерти, был несколько раз ранен. Но уже на самом исходе войны, оказавшись в госпитале и узнав о преждевременном возвращении на линию огня, Гуськов сломался.

Оказавшись во власти собственного эгоизма и малодушия, он решается на дезертирство. Однако совершенное им предательство накладывает отпечаток на его душу, на всю его судьбу. Вид родной деревни уже не радует Андрея, ведь он не может открыто показаться своей семье - он дезертир, предатель, отщепенец. Жизнь, которой так дорожил герой, уже не мила ему: непрестанное нервное напряжение, душевные муки, невозможность расслабиться превращают его в загнанного зверя.

Однако не Андрей и его внутренняя трагедия занимает писателя. Центральным в повести является образ Настены - его супруги. Молодая женщина сочетает в себе все лучшие черты: милосердие, доброту, беспокойство и ответственность за других людей, искреннюю веру в доброе начало.

Узнав о предательстве Андрея, она, все же, находит в себе силы пожалеть и помочь ему. Помимо воли Настена становится соучастницей страшного преступления, за которое по законам военного времени грозит расстрел. Ради мужа, которому она помогает скрываться в лесу, она вынуждена непрестанно лгать, хитрить, жить в постоянном страхе.

Пережив все ужасы войны, супруги понимают, что истинное счастье - это дом, семья, любовь. Однако им уготована совсем иная судьба. Настена верит, что Андрея простят, если он выйдет людям и добровольно покается. Однако мужчина слишком слаб и труслив, чтобы совершить подобный поступок. Он находит бесчисленные оправдания собственному малодушию, не беспокоясь о том, что подставляет под удар, прежде всего, всю свою семью.

Весть о беременности Настены становится большим счастьем и, вместе с тем, серьезным испытанием для женщины. В деревне ее обвиняют в измене мужу, свекр выгоняет из дома, она вынуждена терпеть бесконечные унижения. Не выдержав всех лишений, выпавших на ее долю, Настена принимает решение покончить жизнь самоубийством. Весть о смерти жены и их не родившегося ребенком становится страшным ударом для Андрея, которому суждено нести этот крест до конца своих дней.

Автор подчеркивает основную мысль своего произведения - нет никаких оправданий безнравственным поступкам. Каждый может оступиться и сделать ошибку, но нужно находить в себе силы отвечать за свои проступки перед людьми, обществом, перед собственной совестью.

Композиция

Проводя в повести «Живи и помни анализ произведения, необходимо отметить его композиционную структуру, основанную на антитезе. Особенно ярко противопоставлены в повести характеры главных героев: слабого, трусливого и безвольного Андрея и его супруги Настены, женщины безгранично доброй, отзывчивой, совестливой.

Композиция произведения включает в себя:

• эпилог - знакомство с главными героями и особенностями их быта в глухой сибирской деревушке;
• завязка - уход Андрея на фронт;
• развитие событий - тяжелое ранение Андрея, известие о его преждевременном возвращении на фронт, решение героя самовольно вернуться в родную деревню;
• кульминация - самоубийство Настены, не выдержавшей душевных мук, связанных с предательством Андрея;
• развязка – известие о дезертирстве Андрея, его поиск в деревне.

Главные герои

Жанр

«Живи и помни» написано в литературном жанре повесть, и принадлежит классической русской прозе. Повесть, в которой правдиво отобразились реалии военного времени, принадлежит направлению реализм.

Тест по произведению

Рейтинг анализа

Средняя оценка: 4.7 . Всего получено оценок: 187.

Валентин Распутин. Русский гений Чернов Виктор

«Живи и помни»

«Живи и помни»

В 1974 в журнале «Наш современник» (№ 10, 11) была напечатана повесть Распутина «Живи и помни» – одно из лучших произведений русской послевоенной прозы.

Сам Валентин Распутин говорит о том, что повесть возникла как-то нежданно: «Были трудные времена, такие-сякие… Но я всегда себя чувствовал себя свободно. Я не заставлял себя о чем-то писать. Однажды заключил договор на книжку, была мода такая – заключать договора, писать о стройках коммунизма. Денег не было совсем, 1970-е годы это были. Пошел и я, заключил договор. Но кончилось тем, что я написал «Живи и помни» и принес им. Я не думал писать это, просто пытался выйти из положения тогда. Но я отработал деньги, которые взял, принес им рукопись, которая ничуть не хуже, чем о стройках коммунизма, как мне казалось».

Как и «Последний срок», «Живи и помни» была, сознательно или нет, воспринята критиками не в том аспекте, в каком видел ее автор и в каком он хотел донести ее до читателя. Если в «Последнем сроке» критика сосредоточила свое внимание на смерти, то «Живи и помни» было воспринято ей как произведение о войне, о дезертире, сбежавшем домой, чтобы «поглядеть» на родственников и жену. Критики даже сравнивали ее с повестями Ю. Гончарова «Дезертир» (1962) и Ч. Айтматова «Лицом к лицу» (1958).

Так же, как многие критики, воспринимал поветь и А. И. Солженицын: «В общем-то, в Советском Союзе в войну дезертиров были тысячи, даже десятки тысяч, и пересидевших в укрытии от первого дня войны до последнего, о чём наша история сумела смолчать, знал лишь уголовный кодекс да амнистия 7 июля 1945 года. Но в отблещенной советской литературе немыслимо было вымолвить даже полслова понимающего, а тем более сочувственного к дезертиру. Распутин – переступил этот запрет. Правда, и представил нам случай гораздо сложнее: заслуженный воин всю войну, три ранения, последнее особенно тяжёлое, и госпиталь в Сибири неподалеку от родных ангарских мест; других в таком виде демобилизуют или хотя бы в краткий отпуск, нашего героя – нет. А война – явно при конце, тут особенно обидна ему смерть – и он дрогнул. Тайком вернулся в окрестности своей деревни, даже родителям не открылся, только жене Настасье.»

Быть может, не в последнюю очередь такое восприятие было вызвано тем, что и смерть, и дезертирство были нечастыми темами в советской литературе того периода. (И уж совсем уникальна в советской литературе главная героиня – жена дезертира.) А может быть, как раз потому, что тогдашние критики очень хорошо поняли те глобальные выводы, которые можно сделать, прочтя эти произведения, и стремились, обсуждая «горячие» для советского читателя темы, увести его от глубинного прочтения распутинской прозы.

Кто-то назвал «Последний срок» прологом к «Живи и помни». Но можно сказать и резче: «Последний срок» – следствие, «Живи и помни» – суд и приговор.

В центре повести, как часто это бывает у Распутина, мужчина, совершивший ошибку, расплачиваться за которую приходится не только ему самому, но и близкой ему женщине.

…К Настене вернулся муж с фронта. Не героем – днем и по всей деревне с почетом, а ночью, тихо и крадучись. Он – дезертир. Войне уже виден конец. После третьего, очень сложного ранения он сломался. Вернуться к жизни и вдруг умереть? Не смог он перешагнуть этот страх. У самой Настены война отняла лучшие годы, любовь, ласку, не позволила ей стать матерью. Случись что с мужем – захлопнется перед ней дверь в будущее. Скрываясь от людей, от родителей мужа, она понимает и принимает мужа, делает все, чтобы спасти его, мечется в зимнюю стужу, пробираясь в его логово, скрывая страх, таится от людей. Она любит и любима, быть может, впервые вот так, глубоко, без оглядки. Результат этой любви – будущее дитя. Долгожданное счастье. Да нет же – позор! Считается, что муж на войне, а жена – гуляет. От Настены отвернулись родители мужа, односельчане. Власти подозревают ее в связи с дезертиром и следят. Пойти к мужу – указать место, где он скрывается. Не пойти – уморить его голодом. Круг замыкается. Настена в отчаянии бросается в Ангару.

Вселенная в повести делится на два мира, живых и мертвых, разделенных, как и полагается, рекой забвения. Настена принадлежит к миру живых, Андрей – изначально – к миру мертвых, который он выбрал дезертировав, думая, что выбирает жизнь («Ты носишь имя, будто жив, но ты мертв» – Откровение, 3, 1). Андрей сам говорил Настёне: «На люди мне показываться нельзя, даже перед смертным часом нельзя; у тебя была только одна сторона: люди, там, по правую сторону Ангары. А сейчас две: люди и я. Свести их нельзя, надо, чтобы Ангара пересохла».

И речь в повести об Андрее не идет, он – лишь повод для автора поговорить о Настене. Распутин говорил: «Ради Настены и задумывалась эта вещь, и писалась. А для того, чтобы характер ее проявился в полную меру, пришлось искать какие-то особые обстоятельства, каковыми я посчитал историю с ее мужем. А это потребовало и в отношении к нему некоего судебного разбирательства перед приговором. Не хотелось его мазать одной лишь черной краской…»

Настоящий и единственный герой повести – Настена.

Характер Настены Гуськовой максимально приближен к идеальному. Она «с самого начала мечтала отдавать больше, чем принимать, – на то она и женщина, чтобы смягчать и сглаживать совместную жизнь, на то и дана ей эта удивительная сила, которая тем удивительней, нежней и богаче, чем чаще ею пользуются», – писал Распутин. Это женщина, поставленная жизнью в ситуацию трагического выбора, ее душа не может примирить противоположные решения: как жить по совести, вместе со всем деревенским миром, сплоченным в горестях военной жизни, и как сохранить верность и преданность мужу, нарушившему закон братства и товарищества и бежавшему с поля боя. Преступление Андрея Гуськова отчуждает Настену от людей, лишает ее уверенности в настоящем, которое расходится на «отдельные, равные, чужие друг другу куски», и даже долгожданный ребенок обещает ей в будущем только позор.

Повесть «Живи и помни» начинается с пропажи топора в бане. Эта деталь сразу задаёт повествованию эмоциональный настрой, предвосхищает его драматический накал, несёт дальний отсвет трагического финала. Топор является орудием убийства телёнка. В отличие от обозлённой на людей матери Гуськова, лишённой даже материнского чутья, Настёна сразу догадалась, кто взял топор: «… вдруг ёкнуло у Настёны сердце: кому чужому придёт в голову заглядывать под половицу». С этого «вдруг» всё изменилось в её жизни.

Очень важно то, что на догадку о возращении мужа подтолкнуло её чутьё, инстинкт, животное начало: «Настёна села на лавку у окошечка и чутко, по-звериному, стала внюхиваться в банный воздух… Она была как во сне, двигаясь почти ощупью и не чувствуя ни напряжения, ни усталости за день, но делала всё точно так, как и задумала… Настёна сидела в полной темноте, едва различая окошко, и чувствовала себя в оцепенении маленькой несчастной зверушкой». Встреча, которую героиня ждала три с половиной года, каждый день представляя, какой она будет, оказалась «воровской и жуткой с первых же минут и с первых же слов». Психологически автор очень точно описывает состояние женщины во время первой встречи с Андреем: «Настёна с трудом помнила себя. Всё, что она сейчас говорила, всё, что видела и слышала, происходило в каком-то глубоком и глухом оцепенении, когда обмирают и немеют все чувства и когда человек существует словно бы не своей, словно бы подключённой со стороны, аварийной жизнью. Она продолжала сидеть, как во сне, когда видишь себя лишь со стороны и не можешь собой распорядится, а только ждёшь, что будет дальше. Вся эта встреча выходила чересчур неправдашней, бессильной, пригрезившейся в дурном забытьи, которое канет прочь с первым же светом.»

Настёна, ещё не понимая, не осознавая этого умом, чувствовала себя преступницей перед людьми. Она пришла на свидание с мужем, как на преступление. Начинающаяся внутренняя борьба, ещё не осознаваемая ею, обусловлена противоборством двух начал ней – животного инстинкта («зверюшка») и нравственного (свидание – преступление). В дальнейшем борьба этих двух начал в каждом из героев Распутина разводит их по разным полюсам: Настёна приближается к высшей группе героев Толстого с духовно – нравственным началом, Андрей Гуськов – к низшей. Ещё не осознав всё случившееся, ещё не зная, какой они с Андреем найдут выход, Настёна совершенно неожиданно для себя подписывается на заём на две тысячи: «Может, хотела облигациями откупиться за мужика своего… Кажется, о нём она в это время не думала, но ведь мог и за неё кто-то подумать». Если у Гуськова из подсознания на войне прорывается животное начало («звериный, ненасытный аппетит» в лазарете), то в Настёне бессознательно («вины она за собой всё-таки не чувствовала, не признавала»), говорит голос совести, нравственный инстинкт.

Настёна живёт пока только чувством, жалея Андрея, близкого, родного, и в то же время ощущая, что он чужой, непонятный, не тот, кого провожала на фронт. Она живёт надеждой, что со временем всё обязательно кончится хорошо, стоит лишь выждать, потерпеть. Она понимает, что одному Андрею не вынести свою вину. «Она ему не по силам. Так что теперь – отступиться от него? Плюнуть на него? А может, она тоже повинна в том, что он здесь, – без вины, а повинна. Не из-за неё ли больше всего его потянуло домой?»

Настёна не упрекает, не обвиняет Андрея, а чувствует свою вину перед ним, свою ответственность за него: «Что бы с ним теперь ни случилось, она в ответе», готова взять вину на себя. Этот мотив вины проходит через всю повесть. «Верила и боялась, что жила она, наверное, для себя, думала о себе и ждала его только для одной себя». «Давай вместе. Раз ты виноват, то и я с тобой виноватая. Вместе будем отвечать. Если бы не я – этого, может, и не случилось бы. И ты на себя одного вину не бери».

Впервые чувство вины перед людьми, отчуждение от них, осознание того, что «не имеет права ни говорить, ни плакать, ни петь вместе со всеми», пришло к Настёне, когда в Атомановку вернулся первый фронтовик – Максим Вологжин. С этого момента мучительные терзания совести, осознанное чувство вины перед людьми не отпускают Настёну ни днём, ни ночью. А день, когда вся деревня ликовала, отмечая окончание воины, казался Настёне последним, «когда она может быть вместе с людьми». Затем она остаётся одна «в беспросветной глухой пустоте», «и с этого момента Настёна словно тронулась душой».

Героиня Распутина, привыкшая жить простым, понятными чувствами, приходит к осознанию бесконечной сложности человека. Настёна теперь постоянно думает о том, как жить, ради чего жить. Она до конца осознаёт, «как стыдно жить после всего, что случилось. Но Настёна, несмотря на готовность идти с мужем «на каторгу», оказывается бессильной спасти его, не в состоянии убедить его выйти и повиниться перед людьми. Гуськов слишком хорошо знает: пока идёт война, по суровым законам времени его не простят, расстреляют. А после окончания войны уже поздно: процесс «озверения» в Гуськове принял необратимый характер. Спасти Андрея Настёна не могла, но спасти ребёнка была обязана.

Только вера в Бога, в высшую справедливость могла спасти Настёну, дать ей необходимую силу и терпение вынести всё («Устала она. Знал бы кто, как она устала и как хочется отдохнуть! Не бояться не стыдиться, не ждать со страхом завтрашнего дня, на веки вечные сделаться вольной, не помня ни себя, ни других, не помня ни капли из того, что пришлось испытать»).

Скрывая мужа-дезертира, Настёна осознаёт это как преступление перед людьми: «Близок, близок суд – людской ли, Господень, свой ли? – но близок. Ничего в этом свете даром не даётся». Настёне стыдно жить, больно жить. «Что ни увижу, что ни услышу, только на сердце больно». Настёна говорит: «Стыдно… всякий ли понимает, как стыдно жить, когда другой на твоём месте сумел бы прожить лучше? Как можно смотреть после этого людям в глаза?.. Даже ребёнок, которого ждёт Настёна, не может удержать её в этой жизни, ибо и «ребёнок родится на стыд, с которым не разлучиться ему всю жизнь. И грех родительский достанется ему, суровый, истошный грех, – куда с ним деться? И не простит, проклянёт он их – по делам».

Андрей, наоборот, вины за собой не видит. Не он виноват, виноваты перед ним: командование, не отпустившее его после госпиталя в отпуск, деревня – потому что он должен был идти на войну, и даже Ангара, которая «равнодушно» течет мимо. Обида, злоба, одиночество, страх – вот чувства, которые господствуют в нем.

И в то же время он жаждет самооправдания.

Узнав от Настёны, что она ждёт ребёнка, Андрей «негромко и истово взмолился… Вот оно, вот… Я знаю… Теперь я знаю, Настёна: не зря я сюда шел, не зря. Вот она судьба… Это она толкнула меня, она распорядилась. Это ж всё – никакого оправдания не надо. Это больше всякого оправдания». Теперь он нашел себе оправдание: «Да разве есть во всём белом свете такая вина, чтоб не покрылась им, нашим ребёнком?!»

Настена так и не смогла выбрать свою сторону, и осуждает себя на смерть, гибнет в Ангаре вместе с ребенком, лишая Андрея последнего оправдания перед судом его собственной совести. Ему остается только вечная мука: жить в царстве мертвых и помнить о тех, кто погиб из-за него.

Но почему Настена не осталась среди живых? Потому что среди них не нашлось ни одного человека, который захотел бы ее понять, поверить, поддержать.

Свекровь выгоняет её из дома. Но Настёна «не обижалась на Семёновну – что тут, в самом деле, обижаться? Этого и следовало ждать. И не справедливости она искала, но хоть мало-мальски сочувствия от свекрови, её молчаливой и вещей догадки, что ребёнок, против которого она ополчилась, ей не чужой. На что тогда рассчитывать на людей?»

И люди, сами уставшие и измученные войной, не пожалели Настёну. «Теперь, когда прятать живот было ни к чему, когда каждый, кому не лень, тыкался в него глазами и опивался, как сластью, его открывшейся тайной. Никто, ни один человек, даже Лиза Вологжина, своя в доску не подбодрила: мол, держись, плюнь на разговоры, ребёнок, которого ты родишь, твой, не чей-нибудь ребёнок, тебе и беречь его, а люди, дай время, уймутся. Только что ей жаловаться на людей? – Сама от них ушла». А когда люди стали ночью следить за Настёной и «не дали увидаться с Андреем, она совсем потерялась; усталость перешла в желанное, мстительное отчаяние. Ничего ей больше не хотелось, ни на что не надеялась, в душе засела пустая, противная тяжесть «Ишь что взнамерилась, – угрюмо кляла она себя и теряла мысль. – Так тебе и надо».

И в следующую ночь, когда Настёна поплыла к Андрею через Ангару, её уже в открытую преследовала лодка, в которой были и Иннокентий Иванович, и Нестор, и первым вернувшийся с фронта Максим Вологжин. О последнем чувстве Настёны, раскрывающем состояние её души, автор говорит так: «Стыдно… всякий ли понимает, как стыдно жить. Но и стыд исчезнет, и стыд забудется, освободит её…»

Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Кино. Легенды и быль автора Павленок Борис Владимирович

Съемочная группа фильма «Помни имя свое» Съемочная группа фильма «Помни имя свое» (1974, режиссер Сергей Колосов, СССР –

Из книги Макаров автора Семанов Сергей Николаевич

«Помни войну!» На всех крупных военных кораблях имеется так называемая адмиральская каюта. Делается это, как и все в военном деле, не зря: вдруг именно данный корабль станет флагманом эскадры и на мачту взлетит адмиральский флаг – где прикажете тогда разместиться

Из книги Столыпин автора Рыбас Святослав Юрьевич

Вместо послесловия Помни Столыпина! История правления российских руководителей чаще всего была печальной.Возьмем только два минувших века. Павла I убили заговорщики, Александр I оставил государство на грани переворота, Николай I позорно проиграл Крымскую войну,

Из книги Пикировщики автора Дубровин Леонид Алексеевич

«Родина, помни: я твой!» «Ни шагу назад!» Письмо матери. «Везучий» полк. Встреча с американцами. Война и музы. За штурвалом пикировщика. Наступление. «Командировка» в траншеи. В июле 1942 года в войска поступил приказ Верховного Главнокомандующего № 227, известный своей

Из книги Москва – Испания – Колыма. Из жизни радиста и зэка автора Хургес Лев

«ЖИВИ, ЛЕВА!…» О воспоминаниях Льва Хургеса и о нем

Из книги Реальность и мечта автора Ульянов Михаил Александрович

Живи в движении Время требует успевать за ним, и, пытаясь выполнить это требование, многие актеры разлетаются по киносъемкам, соглашаются на персональные предложения поработать в других театрах вдали от родной сцены. Для театра это большая проблема, но и для актеров тоже.

Из книги Пусси Райот. Подлинная история автора Кичанова Вера

Живи на Красной «В тюрьме учишься сдерживать и чувствовать все свои желания – желания материальные, как и жажду человеческого общения и тепла тоже приходится контролировать, – пишут девушки из СИЗО журналисту Ксении Леоновой. – Нужно стать аскетом – и тогда те скупые

Из книги Черные сухари автора Драбкина Елизавета Яковлевна

Помни! В начале лета восемнадцатого года были открыты Первые московские курсы всеобщего военного обучения. Они занимали роскошный барский особняк в Телеграфном переулке, неподалеку от Чистых прудов. Раньше в этом особняке находился Штаб анархистской группы «Ураган

Из книги Бог спит. Последние беседы с Витольдом Бересем и Кшиштофом Бурнетко автора Эдельман Марек

Помни день субботний, чтобы святить его… Помни день субботний, чтобы святить его. Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; А день седьмой - суббота Господу Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот

Из книги Думай, как Стив Джобс автора Смит Дэниэл

Помни: нет такого понятия, как плохая идея В 2011 году на панихиде по поводу кончины Джобса Джонатан Айв, его верный дизайнер времен второго периода работы в Apple, дал нам некоторое представление о том, как проходил процесс проектирования в компании. Он сообщил, что Джобс был

Из книги Ты спросил, что такое есть Русь… автора Наумова Регина Александровна

«Помни, соотечественник…» Помни, соотечественник: «День седьмого ноября, красный день календаря…» Знамо, смерть всем мнится - раннею. В приближении к ней - тоска… Но страшнее умирание Душ живых и языка. Даже если смерть за долами, За морями… путь наш - век, Дружбу с

Из книги Я - Спок автора Нимой Леонард

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Помни БУДУ ЛИ Я ДУМАТЬ О ТЕБЕ? Только Когда умру И пойму Что рождаюсь заново Ведь смерть Новое начало И я умирал тысячи раз Иногда Несколько раз на дню Я узнаю Что с каждой смертью Приходит новое виденье Жизни Ощущение чуда Бытия и творения Ведь

Из книги Карандаш надежды. Невыдуманная история о том, как простой человек может изменить мир автора Браун Адам

Мантра 3 Помни, что у тебя есть цель Лучи восходящего солнца заглянули в маленький иллюминатор, через который всего лишь несколькими часами раньше я смотрел на вздымающиеся вдали десятиметровые волны. Проснувшись, я заметил, что моя койка встала по диагонали. Сама каюта

Из книги Мне нравится, что Вы больны не мной… [сборник] автора Цветаева Марина

«Помни закон…» Помни закон: Здесь не владей! Чтобы потом – В Граде Друзей: В этом пустом, В этом крутом Небе мужском – Сплошь золотом – В мире, где реки вспять На берегу – реки, В мнимую руку взять Мнимость другой руки… Легонькой искры хруст, Взрыв –

Из книги Безграничность автора Вуйчич Ник

32. Помни: Господь не тратит время попусту Говорю это не потому, что нуждаюсь, ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть. Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке. Все могу в

Из книги Рассказы автора Леванович Леонид Киреевич

Живи, мой дятлик Однажды утром я сидел за письменным столом в летнем домике. Вдруг в окно кто-то постучал, послышался шелест крыльев. Я вздрогнул от неожиданности- сквозь стекло на меня с любопытством смотрел пестрый дятел. Вертел долгим клювом. Глаза-коноплинки